Покровское кладбище. Слава и забвение.

Дмитрий Алексеевич Смирнов

Дмитрий Алексеевич Смирнов
(1882 — 1944)

Дмитрий Алексеевич Смирнов  По старой липовой аллее от улицы Менесс мимо усыпальницы рода Верман, семейных захоронений купцов Мухиных (родственников скульптора В. И. Мухиной) и впечатляющего мемориала банкира Гусева мы идем к Покровской церкви. Неподалеку от калитки в церковной ограде справа от мощенной булыжником дороги виден скромный серого цвета надгробный камень. Надпись на нем гласит:

Артист русской оперы
Дмитрий Алексеевич Смирнов

Едва ли и в Риге есть еще те, кто слышал пение непревзойденного тенора, знал его в жизни. Смирнову не было и двадцати лет, когда он пел Ленского на выпускном спектакле «Частных классов Раньери-Горбовского». В 1903 году в театре «Эрмитаж» исполнением партии Джиджи в опере «Каморра» Э. Эспозито началась его профессиональная артистическая деятельность. «Крестным отцом» певца стал меценат С. И. Мамонтов (труппой товарищества частной оперы руководил и композитор М. Ипполитов-Иванов). За полгода Д. Смирнов исполнил 13 ответственных партий. В апреле 1904 года на пробном дебюте в Большом театре артист выступил в роли Синодала в «Демоне» Рубинштейна и был принят в число солистов.

Летом того же года Смирнов впервые пел вместе с И. В. Тартаковым (баритоном мирового уровня) и гениальным Ф. И. Шаляпиным. С последним он выступал в десятках оперных спектаклей в России и за рубежом. Шаляпин высоко ценил талант своего сподвижника. Однажды за кулисами Мариинского театра после спектакля «Русалка» он воскликнул: «Отчего я не тенор, что за голос! Ведь после исполнения Митей каватины чувствуешь, что покорен».

5 сентября 1904 года Смирнов начал свой первый сезон в Большом театре партией Йонтека в «Гальке» С. Монюшко. Он пел Баяна в «Руслане и Людмиле» М. Глинки, герцога в «Риголетто» Дж. Верди (эту партию исполнял 923 раза!), Владимира Игоревича в «Князе Игоре» А. Бородина, Ленского в «Евгении Онегине» П. Чайковского, Надира в «Искателях жемчуга» Ж. Бизе, Альфреда в «Травиате» Дж. Верди. Выдающийся тенор участвовал в премьере «Франчески да Римини» С. В. Рахманинова под управлением автора 11 февраля 1906 года, в премьерах опер «Волшебная флейта» В. А. Моцарта и «Садко» Н. Римского-Корсакова в Большом театре. С 1910 года певец выступал в основном в Мариинском театре. Д. А. Смирнов был участником первого «Русского исторического концерта» в Париже (16 мая 1907 г.). Успех упрочился в последующих концертах, певец получил ряд выгодных предложений, а редактор газеты «Фигаро» Кальметт восторженно сказал организатору «Концертов» С. П. Дягилеву: «Я дал бы четырех Карузо за одного Смирнова».

В марте 1908 года в театре «Казино» в Монте-Карло, собиравшем лучшие артистические силы Европы, молодой тенор пел в нескольких спектаклях — «Мефистофель» А. Бойто и «Севильский цирюльник» Дж. Россини — вместе с Ф. И. Шаляпиным. А во время второго «Русского сезона» в Париже в мае 1908 года Смирнов исполнил партию Самозванца в восьми спектаклях «Бориса Годунова» М. Мусоргского с участием Ф. И. Шаляпина на сцене «Гранд-опера». В дягилевских сезонах Д. А. Смирнов с возрастающим успехом выступал и с итальянским репертуаром, переживая подлинные триумфы на сценах Парижа и Брюсселя, Милана и Люцерна, Бостона и Монтевидео.

...
Бесконечным дыханьем пленяя,
воскресает с пластинки Смирнов:
в дивном голосе — чары, любовь,
соловей и цветение мая.

В этом голосе — нежный обман.
А за ним — и восторги Парижа,
и германские острые крыши,
и Ла Скала — блестящий Милан.

И за океаном, в Нью-Йорке, начиная с 23 декабря 1910 года, его ожидало всеобщее признание, хотя в «Метрополитен-опера» Смирнов появился, когда на сцене «театра звезд» соперничало более десятка теноров мирового класса. Получив приглашение на следующий сезон, в январе 1912 года он снова пел в «Метрополитен-опера». В. В. Андреев, гастролировавший в Америке с оркестром народных инструментов, свидетельствовал об успехе соотечественника: «Когда пел наш тенор Смирнов, американцы говорили: «Как прекрасно русское искусство!» Однако в США певец в те годы не вернулся, заметив: «Здесь дела нет, а только доллар».

В 1914 году в Лондоне Смирнов вызвал восторги публики, исполняя партию Левко в «Майской ночи» Римского-Корсакова. Газеты писали: «Такого тенора Лондон еще не слышал». И это в присутствии самого Э. Карузо… До революции певец выступал и в Риге в зале Ремесленного общества. Впервые принимал участие в благотворительном концерте 5 июля 1905 года.

В 1920-е годы он много гастролировал за рубежом, в странах Балтии. В 1926 — 1936 годы целые сезоны работал в СССР, дал множество концертов. В Москве спектакли с участием Д. Смирнова транслировались по радио. С. Я. Лемешев, отмечая, что запись романса Надира у него имеется в исполнении шести теноров, в том числе Карузо, Тито Скипа, признавался: «Но после Смирнова — никого больше не хочется слушать…».

«Красная газета» в рецензии на первый концерт в Ленинградской филармонии 25 февраля 1926 года, после пяти лет зарубежных гастролей певца, писала: «Налицо было все то же бесконечное дыхание, которым Дм. Смирнов так прославился… то изумительное мецца-воче, то же мастерство, та же одухотворенность передачи… Он был принят безоговорочно, безусловно».

Среди множества зарубежных выступлений Смирнова выделяются его триумфы в «Пиковой даме» в Вашингтоне и концерты в Нью-Йорке (1926, 1930 гг.).

В своих концертах знаменитый вокалист романсы и песни сочетал с популярными ариями из опер, являясь выдающимся популяризатором русского романса на Западе. Замечательны его трактовки романсов и песен С. Рахманинова, А. Гречанинова, М. Мусоргского, Ц. Кюи, Р. Глиэра и др. В записях итальянских песен Д. Смирнов явно превосходит зарубежных певцов безупречностью художественного вкуса. Пластинки с записью его голоса выпускались односторонними и ценились наравне с записями Шаляпина и Собинова. Интенсивная концертно-гастрольная деятельность Д. А. Смирнова продолжалась до 1937 года, когда после внезапной смерти горячо любимой жены, певицы Лидии Мальцевой-Смирновой, он покинул сцену…

В 1938 году, во время поездки И. А. Бунина по странам Балтии, Смирнов участвовал в банкете в честь лауреата Нобелевской премии в гостинице «Золотой лев» и впервые после долгого перерыва исполнил романс «У моего окна» С. Рахманинова, который особенно любила Л. Мальцева. В то время певец проживал в Таллинне, и здесь же, на 62-м году жизни, он познакомился с очаровательной гимназисткой, они венчались (против воли родителей невесты) в Казанской церкви. Выйдя из храма, артист величественным жестом бросил к ногам любимой черный плащ — она прошла по нему… Потом, завернув ее в плащ, он понес ее к карете. Вскоре они переехали в Ригу.

В Риге Смирнов руководил вокальной студией, имел десятки учеников, изредка выступал и сам. Солист и директор Национальной оперы, профессор А. Вилюман вспоминал, что Смирнов выступал тогда в Риге на оперной сцене, чему удивился некий высокий московский гость: «Тот самый Смирнов? Неужели он жив?». Это была поистине живая история мировой оперы… В том же году певец был приглашен на работу в Московскую консерваторию, осенью 1941 года намечались его выступления в Ленинграде. Осуществиться творческим планам помешала война.

Рижанам запомнился концерт Смирнова в Малой ауле (зале) Латвийского университета в 1944 году, на котором присутствовало духовенство во главе с митрополитом Сергием (Воскресенским). После концерта Владыка дружески сопровождал певца, выражая ему глубокое уважение (певец был верующим, православным человеком). Умер Смирнов 24 апреля 1944 года.

А рижская печать вскоре сообщила еще одну трагическую весть: направляясь из Литвы в Ригу на похороны Смирнова, неизвестными был расстрелян митрополит Сергий... Немцы утверждали, что убийство митрополита — дело рук партизан. Но многие думали, что имевшего большое влияние в русской среде Владыку устранили фашисты…

…Тихо шелестит листва над скромным надгробием с именем великого русского артиста. Кто его помнит сегодня? До и после войны в Риге было немало его поклонниц, как зеницу ока хранивших открытки с портретом певца. Мне в 1990-е годы удалось, однако, в рижских антикварных магазинах приобрести у коллекционеров, внука рижского фотографа Р. Иогансона редкие открытки и фотоснимки с портретами Смирнова (на одном из них он вместе с примадонной Мариинского театра Марианной Черкасской).

Каждый раз, бывая в латвийском Некрополе деятелей русской культуры, прихожу на могилу Д. А. Смирнова, вспоминаю чарующее звучание его голоса, его образ и артистическую судьбу, и думаю: «Светлая память Тебе, чародей вокала!» И вспоминается финал лирического посвящения:

В этом голосе — жемчуг морской,
и волна, и возвышенность чувства.
Этот голос — вершина искусства —
с русской ширью и с русской душой.

В нем сквозит красота неземная.
В нем величье духовных даров,
Петербург в пору пушкинских снов.
Этот голос — бессмертный Смирнов.
И весна, и Россия родная...

Могила находится в секторе Г, № 11.

 

С. Журавлев