Покровское кладбище. Слава и забвение.

Константин Иванович Арабажин

Константин Иванович Арабажин (1866 — 1929)

Ведь может быть, в земном пути
Так нужно, так назначено
Сквозь боль прийти, сквозь боль уйти,
Чтоб жизнь была оплачена.

И. Мартыненко

На центральной аллее рижского Покровского кладбища подле помпезного захоронения известного в Риге купеческого семейства Гусевых покоится в скромной могиле (сектор Г, № 8) прах Константина Ивановича Арабажина — профессора Гельсингфорского (Хельсинского) университета. Об этом можно прочитать во многих энциклопедических изданиях. Но в историю русской культуры Латвии, русского образования Арабажин вошел как создатель и многолетний ректор первого частного высшего учебного заведения Рижских Русских университетских курсов (РУК), известных под красивым названием — Арабажинские курсы.

Арабажин происходил из семьи дворян-помещиков Киевской губернии, по материнской линии приходился двоюродным братом Андрею Белому — известному писателю Серебряного века. Закончил университет Святого князя Владимира в Киеве, и был оставлен профессорским стипендиатом на кафедре славяноведения. В 1891 году переехал в Петербург, где преподавал в Пажеском корпусе, Павловском военном училище, на Императорских драматических курсах. Кроме того, много писал книг и статей, посвященных русской литературе, театру. Арабажина, обладавшего особым ораторским даром и вкусом к публичным выступлениям, хорошо знал Петербург и многие города России как блистательного лектора. Может быть, именно успех публичных выступлений побудил Арабажина к созданию первого в Петербурге Народного университета. А с 1913 года Константин Иванович жил в Хельсинки, куда был приглашен в качестве ординарного профессора на кафедру русской литературы.

Исторические катаклизмы, потрясшие все пространство Российской империи, вынудили К. И. Арабажина выехать из Финляндии и поселиться в Риге. О прибытии профессора в Ригу сообщила в сентябрьском номере 1920 года (№ 196) газета «Сегодня». Хорошим тоном тех лет считалось отмечать приезд публичной лекцией. Константин Иванович воспользовался предложением и уже в воскресенье 12 сентября в помещении «Улья» прочел лекцию «Трагедия «Вишневого сада». Вскоре профессор был приглашен в Латвийский университет для чтения лекций по истории русской литературы, читал лекции в Латышском народном университете, в Народном университете Русского общества в Латвии, в Еврейской консерватории. Арабажину была необходима и печатная трибуна, поэтому он на первых порах активно сотрудничал с газетой «Сегодня». Но главным делом стало создание Русских университетских курсов. 16 октября 1921 года в Доме Черноголовых состоялось торжественное открытие курсов. На этом мероприятии присутствовали представители латышской, русской, немецкой, еврейской интеллигенции. Демократический дух законов молодого государства способствовал созданию нового учебного заведения, сплотившего на первых порах российскую научную интеллигенцию, в основном прибывшую в Латвию после образования независимой республики.

Преподаватели и студенты РУК. В центре профессор К. И. Арабажин. На фото слева от него приват-доцент М. Д. Вайтроб

Преподаватели и студенты РУК. В центре профессор К. И. Арабажин.
На фото слева от него приват-доцент М. Д. Вайтроб

Интересно отметить, что для поддержания престижности диплома, для того, чтобы он считался действительным и за пределами Латвии, и, может быть, в самой России, учебные программы РУК ориентировались на программы Латвийского университета, на программы Петербургского психоневрологического института и на программы пяти высших учебных заведений, созданных русскими профессорами в Праге.

По замыслу Арабажина на первых порах было создано три факультета: историко-филологический, юридический, естественный и педагогическое отделение. Но слабая материальная база вынудила руководство курсов отказаться от факультета естественных наук. Ставка была сделана на гуманитарное образование. В брошюре «Русские университетские курсы. Юбилейный сборник. 1921—1926, вып. 2», изданной в Риге в 1926 году, читаем: «Необходимо, чтобы русское население при своей неграмотности не оставалось обузой — тяжелым камнем на тонком слое еще не окрепшей культуры. Есть еще люди науки и просвещения — гуманитарные науки не требуют лабораторий, кабинетов с громадными денежными затратами. Вот почему русское меньшинство должно держаться высшего гуманитарного образования. Без него невозможны и средняя, и основная школы». Но жизнь внесла свои коррективы еще раз: в конце 20-х годов был создан коммерческий факультет.

Для материальной и моральной поддержки молодого учебного заведения был учрежден попечительский совет, в который вошли представители многих национальных организаций Латвии (в частности, Союз русских учителей Латвии), депутаты Сейма, известные педагоги, руководители национальных отделов Министерства образования. К. И. Арабажин добился и того, что просветительская комиссия Сейма Латвии на протяжении ряда лет способствовала выделению пособий для РУК. Плата вносилась и самими студентами. И все-таки главное, на чем держались курсы в первые трудные годы становления, — это подвижничество всего профессорско-преподавательского состава, который получал за свою работу только пятую часть гонорара. Этими людьми двигал великий энтузиазм и преданность высоким идеалам российской науки.

К. И. Арабажин настаивал на том, что созданное им заведение должно стать и учебным сообществом, и народным университетом, что действительно способствовало бы просвещению в среде русской эмиграции, утоляло бы жажду духовного общения, тоску по утраченной Родине.

Тема трагичности бренного человеческого бытия, заданная Арабажиным на первой публичной лекции в Риге, увы, материализовалась и в его жизни: по рассеянности или по невниманию, переходя набережную Даугавы, профессор попал под трамвай. 13 июля 1929 года прервался жизненный путь профессора К. И. Арабажина. Но еще восемь лет после смерти своего создателя существовали в Риге Арабажинские курсы.

Отпевание покойного проходило в переполненном Кафедральном соборе Рождества Христова. Совершал отпевание архиепископ Иоанн в сослужении всего духовенства. Траурная процессия не сразу направилась на Покровское кладбище — литию служили возле дома профессора на углу улиц Кр. Барона и Гертрудинской и, конечно, возле помещения Русских Университетских курсов на Бривибас, 38 (ныне это Бривибас, 72).

Горестные чувства одолевают меня на Покровском кладбище — неухоженном и сиром, среди безвестных могил, поверженных крестов и памятников. Все это содеяно человеком. Природа лишь дополняет эту удручающую картину. Именно таковым, а не иным стало место упокоения подвижников православной веры, просвещения, деятелей русской культуры, представителей русского купечества. И как здесь не вспомнить строки Ф. И. Тютчева:

Два дуба выросли на них,
Раскинувшись и широко и смело.
Красуются, шумят, — и нет им дела,
Чей прах, чью память роют корни их.
Природа знать не знает о былом,
Ей чужды наши призрачные годы,
И перед ней мы смутно сознаем
Себя самих — лишь грезою природы.

 

Могила находится в секторе Г, № 8.

(Составлено по материалам: личное дело К. И. Арабажина — ЛГИА, ф. 7427, оп. 13, № 84; подробно о деятельности Русских университетских курсов читайте в статье: Ковальчук С. Из истории высшей школы в довоенной Латвии (1921 — 1937). Евреи на Русских университетских курсах в Риге // Евреи в меняющемся мире. Рига, фонд «Шамир» им. М. Дубина, 2002)

С. Ковальчук