Авторы

Юрий Абызов
Виктор Авотиньш
Юрий Алексеев
Юлия Александрова
Мая Алтементе
Татьяна Амосова
Татьяна Андрианова
Анна Аркатова, Валерий Блюменкранц
П. Архипов
Татьяна Аршавская
Михаил Афремович
Василий Барановский
Вера Бартошевская
Всеволод Биркенфельд
Марина Блументаль
Валерий Блюменкранц
Александр Богданов
Надежда Бойко (Россия)
Катерина Борщова
Мария Булгакова
Ираида Бундина (Россия)
Янис Ванагс
Игорь Ватолин
Тамара Величковская
Тамара Вересова (Россия)
Светлана Видякина
Светлана Видякина, Леонид Ленц
Винтра Вилцане
Татьяна Власова
Владимир Волков
Валерий Вольт
Константин Гайворонский
Гарри Гайлит
Константин Гайворонский, Павел Кириллов
Ефим Гаммер (Израиль)
Александр Гапоненко
Анжела Гаспарян
Алла Гдалина
Елена Гедьюне
Александр Генис (США)
Андрей Германис
Андрей Герич (США)
Александр Гильман
Андрей Голиков
Борис Голубев
Юрий Голубев
Антон Городницкий
Виктор Грецов
Виктор Грибков-Майский (Россия)
Генрих Гроссен (Швейцария)
Анна Груздева
Борис Грундульс
Александр Гурин
Виктор Гущин
Владимир Дедков
Оксана Дементьева
Надежда Дёмина
Таисия Джолли (США)
Илья Дименштейн
Роальд Добровенский
Оксана Донич
Ольга Дорофеева
Ирина Евсикова (США)
Евгения Жиглевич (США)
Людмила Жилвинская
Юрий Жолкевич
Ксения Загоровская
Евгения Зайцева
Игорь Закке
Татьяна Зандерсон
Борис Инфантьев
Владимир Иванов
Александр Ивановский
Алексей Ивлев
Надежда Ильянок
Алексей Ионов (США)
Николай Кабанов
Константин Казаков
Имант Калниньш
Ирина Карклиня-Гофт
Ария Карпова
Валерий Карпушкин
Людмила Кёлер (США)
Тина Кемпеле
Евгений Климов (Канада)
Светлана Ковальчук
Юлия Козлова
Андрей Колесников (Россия)
Татьяна Колосова
Марина Костенецкая, Георг Стражнов
Марина Костенецкая
Нина Лапидус
Расма Лаце
Наталья Лебедева
Димитрий Левицкий (США)
Натан Левин (Россия)
Ираида Легкая (США)
Фантин Лоюк
Сергей Мазур
Александр Малнач
Дмитрий Март
Рута Марьяш
Рута Марьяш, Эдуард Айварс
Игорь Мейден
Агнесе Мейре
Маргарита Миллер
Владимир Мирский
Мирослав Митрофанов
Марина Михайлец
Денис Mицкевич (США)
Кирилл Мункевич
Николай Никулин
Тамара Никифорова
Сергей Николаев
Виктор Новиков
Людмила Нукневич
Константин Обозный
Григорий Островский
Ина Ошкая
Ина Ошкая, Элина Чуянова
Татьяна Павеле
Ольга Павук
Вера Панченко
Наталия Пассит (Литва)
Олег Пелевин
Галина Петрова-Матиса
Валентина Петрова, Валерий Потапов
Гунар Пиесис
Пётр Пильский
Виктор Подлубный
Ростислав Полчанинов (США)
Анастасия Преображенская
А. Преображенская, А. Одинцова
Людмила Прибыльская
Артур Приедитис
Валентина Прудникова
Борис Равдин
Анатолий Ракитянский
Глеб Рар (ФРГ)
Владимир Решетов
Анжела Ржищева
Валерий Ройтман
Яна Рубинчик
Ксения Рудзите, Инна Перконе
Ирина Сабурова (ФРГ)
Елена Савина (Покровская)
Кристина Садовская
Маргарита Салтупе
Валерий Самохвалов
Сергей Сахаров
Наталья Севидова
Андрей Седых (США)
Валерий Сергеев (Россия)
Сергей Сидяков
Наталия Синайская (Бельгия)
Валентина Синкевич (США)
Елена Слюсарева
Григорий Смирин
Кирилл Соклаков
Георг Стражнов
Георг Стражнов, Ирина Погребицкая
Александр Стрижёв (Россия)
Татьяна Сута
Георгий Тайлов
Никанор Трубецкой
Альфред Тульчинский (США)
Лидия Тынянова
Сергей Тыщенко
Павел Тюрин
Михаил Тюрин
Нил Ушаков
Татьяна Фейгмане
Надежда Фелдман-Кравченок
Людмила Флам (США)
Лазарь Флейшман (США)
Елена Францман
Владимир Френкель (Израиль)
Светлана Хаенко
Инна Харланова
Георгий Целмс (Россия)
Сергей Цоя
Ирина Чайковская
Алексей Чертков
Евграф Чешихин
Сергей Чухин
Элина Чуянова
Андрей Шаврей
Николай Шалин
Владимир Шестаков
Валдемар Эйхенбаум
Абик Элкин
Фёдор Эрн
Александра Яковлева

Уникальная фотография

Выпускницы ЛГУ разных лет

Выпускницы ЛГУ разных лет

Путешествие к друзьям в их биотоп

Виктор Подлубный

Вести Сегодня, 24.07.2013   

gazeta.lv


Гордый хребет посреди равнины

Вскоре заплатки, вытряхнув всю душу, закончились, и началась каменистая грунтовка, что не лучше… Это одна из самых опасных дорог в Латвии, поскольку виляет влево–вправо и одновременно вверх–вниз. Дорога проходит через хребет Lielie Kangari, метров на 30 возвышающийся над окрестной гладкой равниной. С 2005 года хребет включен в особо охраняемые природные территории Европы Natura 2000, поскольку это выраженный биотоп.

Сейчас я, с вашего позволения, маленько расскажу про биотоп. Биотоп (от греческого «жизнь» и «место») — это участок на нашей планете, занятый определенным сообществом живых организмов и окружающей их среды. Живые организмы и среда тут тесно взаимосвязаны между собой круговоротом веществ и потоков энергий, а потому представляют собой саморегулирующуюся экологическую систему. Вынь из нее что–нибудь, и экосистема распадется. И биотоп как таковой исчезнет. И его из европейского списка Natura 2000 безжалостно вычеркнут…

Концепцию биотопа еще в 1866 году выдвинул немецкий зоолог Эрнст Геккель в своей книге «Общая морфология организмов». Он убеждал, что баланс в среде обитания есть основа существования всех населяющих биотоп организмов. Он же впервые употребил в той книге и термин «экология».

Итак, я ехал сквозь Lielie Kangari чуть дальше, я ехал в самое сердце Латвии, где из тамошнего биотопа постепенно и уже, похоже, бесповоротно вынимается один из населяющих его организмов — латыши–видземиеши.

Пришельцы с Котлером под мышкой

Вместе со мной по одной из самых красивых и опасных дорог Латвии летели многотонные лесовозы. В сторону Риги — груженые, а в сторону Эргли — опорожненные. В бизнесе время — это деньги, поэтому лесовозы летали по дороге как оглашенные. Так как на поворотах их заносило, они уже сдвинули колесами полотно дороги в сторону заноса. А поскольку они иногда все же притормаживают, всю дорогу превратили в «стиральную доску». А из–за того, что давно уже стоит сухая погода, лесовозы поднимали чудовищную пыль, в которой ничего не было видно, и потому приходилось останавливаться, откашливаться… Вокруг стоял лес пепельного цвета. И птицы в нем не пели.

Где–то рядом, на берегу реки Маза Югла, высился культурно–исторический памятник государственного значения — Кедерское городище. Это самый центр Латвии. И древнейший биотоп, населенный еще в 800–е годы н. э. одним из балтских племен, достигших своего расцвета. Не приди к ним из Европы авантюристы с крестами и мечами, племя слилось бы с другими, и тогда латыши как целостная нация появились бы намного раньше. Авантюристов через несколько веков вытурили. Но пришли другие. На сей раз в галстуках, с деньгами и твердым знанием основ маркетинга. Опять обманули местных, но уже аккуратно и грамотно — по классическому учебнику Котлера. После чего латышу–видземиешу жить в родном биотопе стало и вовсе невыносимо.

И то: некогда рядом были поликлиника, школа, почта, магазин, было место работы, а впереди — обеспеченная старость. Магазин (важнейший элемент в цепочке маркетинга!) еще есть, а все остальное исчезло или отодвинулось здесь от латыша на многие километры. Старость стала необеспеченной. Зрелое поколение, предвидя туманную перспективу, впало в уныние. Юная поросль тоже закручинилась: невест в округе нет, женихов и подавно… Мелькающие там–сям дети — это всего лишь внуки, приехавшие из Риги на каникулы…

Латыш как потребитель товара и услуги из данного биотопа неотвратимо исчезает. Когда закроется и магазин — это будет означать полный конец… Вот почему так безнаказанно носятся лесовозы, вывозя еще один важный живой организм из разрушающегося биотопа.

Эльвира и Янис

Но есть, есть и положительные примеры выдержки! Два моих друга, два олимпийских чемпиона Янис Лусис и Эльвира Озолина, живя здесь, из последних сил старательно поддерживают баланс в своем локальном биотопе. Хотя и для них условия существования становятся все тяжелее, потому как возраст… А «скорая» — в Огре, до нее 15 км. Поликлиника в Риге, а до нее 45 км.

Красота вокруг их дома — неописуемая! А речка — такая чистая, такая прозрачная! Вот только мелкая по все той же причине: стояла жара, и давным–давно не было дождей… Я тем не менее в любимую речку влез, нашел в ней самое глубокое место (около 50 см), лег там на желтый песочек, поглазел на облака. Давно о таком мечтал!

Потом мы, три ветерана, неспешно жарили шашлык, потягивали пивко, говорили о спорте, о любимой легкой атлетике. Вспоминали о детско–юношеских спортшколах, о спортивном интернате в Мурьяни… Когда школы и интернат были — имена латышских атлетов еще звучали. Теперь звучат все реже и реже. В легкой атлетике так и вовсе затишье.

Эльвира перебирала старые фотографии. Среди них — очень редкая фотография с Янисом и с их другом Валерием Брумелем — парнем тоже, кстати, с латышскими корнями (хутор Брумели — под Рундале).

От дел в спорте мы как–то неприметно перешли к делам в стране, в которой тоже ощущается какое–то затишье, похожее на предгрозовое… Народ из страны, что называется, делает ноги. Чтобы в этом убедиться, не надо ехать далеко, например в Латгалию, это хорошо заметно и в Видземе, всего в сорока километрах от Риги. Меньше двух миллионов нас в стране станет не в следующем году, как уверяет Интернет, нас уже меньше двух миллионов. Просто об этом не говорят, поскольку нельзя говорить — это было бы громким объявлением национальной катастрофы.

Эльвира показала еще одну фотографию. На ней она, молодая, была снята в храме. Время съемки — самое что ни на есть советское…

— Что–то на меня тогда нахлынуло… — вспомнила она. — И внезапно я, комсомолка и спортсменка, выросшая в ленинградских дворах русская девчонка с латышской фамилией, вдруг стала горячо молиться за моих латышских предков и благодарить Господа за то, что они с Янисом вернули меня на родину… Несмотря ни на что, я и сейчас молюсь за Латвию и за ее народ — пусть у нас все будет благополучно. Потому что здесь наши с Янисом дети. И им здесь жить…

Сын с семьей живет в Риге. Там жить еще можно, хотя рижский биотоп тоже сильно перекошен, и из него живые организмы тоже перебираются в благополучные места Европы, всасывая тех, кто живет в провинции…

Сильно парило. Черные тучи ходили по южной стороне неба.

— Наверное, дождь будет… — предположил я.

— Так вот парит и тучи ходят все лето, но нас дожди почему–то обходят… — вздохнул Янис, которому надо все растущее в его мини–биотопе постоянно поливать, чего в прошлые годы он не делал — тогда периодически шли дождики.

На прощание устроили небольшую фотосессию, нарядив ее героев в классический «светлый верх». Получилось несколько пафосно, но героев съемки это ничуть не портило.

День клонился к закату, и мы попрощались. Пожелали друг другу всего того, чего люди желают при расставании. Мне на прощанье подарили лесную ягоду — сами насобирали, в своем биотопе. А я пожелал им живительного дождя… И не успел отъехать километра от их дома, как дождь таки врезал. Да еще какой!

Надо–таки жить, не теряя надежды.