Авторы

Юрий Абызов
Виктор Авотиньш
Юрий Алексеев
Юлия Александрова
Мая Алтементе
Татьяна Амосова
Татьяна Андрианова
Анна Аркатова, Валерий Блюменкранц
П. Архипов
Татьяна Аршавская
Михаил Афремович
Вера Бартошевская
Василий Барановский
Всеволод Биркенфельд
Марина Блументаль
Валерий Блюменкранц
Александр Богданов
Надежда Бойко (Россия)
Катерина Борщова
Мария Булгакова
Ираида Бундина (Россия)
Янис Ванагс
Игорь Ватолин
Тамара Величковская
Тамара Вересова (Россия)
Светлана Видякина, Леонид Ленц
Светлана Видякина
Винтра Вилцане
Татьяна Власова
Владимир Волков
Валерий Вольт
Константин Гайворонский
Гарри Гайлит
Константин Гайворонский, Павел Кириллов
Ефим Гаммер (Израиль)
Александр Гапоненко
Анжела Гаспарян
Алла Гдалина
Елена Гедьюне
Александр Генис (США)
Андрей Герич (США)
Андрей Германис
Александр Гильман
Андрей Голиков
Юрий Голубев
Борис Голубев
Антон Городницкий
Виктор Грецов
Виктор Грибков-Майский (Россия)
Генрих Гроссен (Швейцария)
Анна Груздева
Борис Грундульс
Александр Гурин
Виктор Гущин
Владимир Дедков
Надежда Дёмина
Оксана Дементьева
Таисия Джолли (США)
Илья Дименштейн
Роальд Добровенский
Оксана Донич
Ольга Дорофеева
Ирина Евсикова (США)
Евгения Жиглевич (США)
Людмила Жилвинская
Юрий Жолкевич
Ксения Загоровская
Евгения Зайцева
Игорь Закке
Татьяна Зандерсон
Борис Инфантьев
Владимир Иванов
Александр Ивановский
Алексей Ивлев
Надежда Ильянок
Алексей Ионов (США)
Николай Кабанов
Константин Казаков
Имант Калниньш
Ария Карпова
Ирина Карклиня-Гофт
Валерий Карпушкин
Людмила Кёлер (США)
Тина Кемпеле
Евгений Климов (Канада)
Светлана Ковальчук
Юлия Козлова
Татьяна Колосова
Андрей Колесников (Россия)
Марина Костенецкая
Марина Костенецкая, Георг Стражнов
Нина Лапидус
Расма Лаце
Наталья Лебедева
Димитрий Левицкий (США)
Натан Левин (Россия)
Ираида Легкая (США)
Фантин Лоюк
Сергей Мазур
Александр Малнач
Дмитрий Март
Рута Марьяш
Рута Марьяш, Эдуард Айварс
Игорь Мейден
Агнесе Мейре
Маргарита Миллер
Владимир Мирский
Мирослав Митрофанов
Марина Михайлец
Денис Mицкевич (США)
Кирилл Мункевич
Тамара Никифорова
Сергей Николаев
Николай Никулин
Виктор Новиков
Людмила Нукневич
Константин Обозный
Григорий Островский
Ина Ошкая
Ина Ошкая, Элина Чуянова
Татьяна Павеле
Ольга Павук
Вера Панченко
Наталия Пассит (Литва)
Олег Пелевин
Галина Петрова-Матиса
Валентина Петрова, Валерий Потапов
Гунар Пиесис
Пётр Пильский
Виктор Подлубный
Ростислав Полчанинов (США)
А. Преображенская, А. Одинцова
Анастасия Преображенская
Людмила Прибыльская
Артур Приедитис
Валентина Прудникова
Борис Равдин
Анатолий Ракитянский
Глеб Рар (ФРГ)
Владимир Решетов
Анжела Ржищева
Валерий Ройтман
Яна Рубинчик
Ксения Рудзите, Инна Перконе
Ирина Сабурова (ФРГ)
Елена Савина (Покровская)
Кристина Садовская
Маргарита Салтупе
Валерий Самохвалов
Сергей Сахаров
Наталья Севидова
Андрей Седых (США)
Валерий Сергеев (Россия)
Сергей Сидяков
Наталия Синайская (Бельгия)
Валентина Синкевич (США)
Елена Слюсарева
Григорий Смирин
Кирилл Соклаков
Георг Стражнов
Георг Стражнов, Ирина Погребицкая
Александр Стрижёв (Россия)
Татьяна Сута
Георгий Тайлов
Никанор Трубецкой
Альфред Тульчинский (США)
Лидия Тынянова
Сергей Тыщенко
Михаил Тюрин
Павел Тюрин
Нил Ушаков
Татьяна Фейгмане
Надежда Фелдман-Кравченок
Людмила Флам (США)
Лазарь Флейшман (США)
Елена Францман
Владимир Френкель (Израиль)
Светлана Хаенко
Инна Харланова
Георгий Целмс (Россия)
Сергей Цоя
Ирина Чайковская
Алексей Чертков
Евграф Чешихин
Сергей Чухин
Элина Чуянова
Андрей Шаврей
Николай Шалин
Владимир Шестаков
Валдемар Эйхенбаум
Абик Элкин
Фёдор Эрн
Александра Яковлева

Уникальная фотография

Мстислав Келдыш в Академии наук ЛССР

Мстислав Келдыш в Академии наук ЛССР

Как президент Латвии ветеранов войны мирил

Александр Малнач

15 мая минуло 78 лет со дня антиконституционного и антидемократического государственного переворота, совершенного Карлисом Ульманисом и его кликой. Есть все основания оценивать его как фашистский. И то, что в Латвии входящая в состав правящей коалиции партия открыто отмечает убийство республики, как начало «золотого века», заставляет о многом задуматься оставшихся в живых.

В этом контексте особое значение приобретает переворот – не государственный, а пока только в общественном сознании – задуманный и осуществленный 15 мая этого года президентом Латвии Андрисом Берзиньшем. Речь пойдет о встрече главы государства с воевавшими по разные стороны фронта ветеранами Второй мировой войны в Военном музее и о том, что ей предшествовало.

Встреча проходила за закрытыми дверями. Говорил в основном президент. Правда, не все ветераны расслышали, что именно тот говорил. Между собой бывшие красноармейцы и экс-легионеры не переговаривались. Тем не менее, выйдя к прессе, Берзиньш заявил, что на этот раз предполагался обмен мнениями и поиск общих решений и что, по меньшей мере, одно такое решение найдено.

«Как я понял, в следующем году 8 марта, ой... 8 мая, простите, мы отправимся все вместе на Братское кладбище [в Риге отмечать День разгрома нацизма и памяти жертв Второй мировой войны]. Это только начало. Мы продолжим говорить с разными группами, как по отдельности, так и вместе, чтобы искать общее, исходя из жизненного опыта этих людей, искать путь в будущее, поскольку будущее стремительно наступает, приходят новые люди, которые часто не понимаю, о чем речь и где основа? [Ветераны] испытали основу на себе в самом суровом виде», - сказал президент журналистам.

Однако, вопреки сказанному главой государства, встреча 15 мая в Военном музее явилась продолжением, а не началом. Вначале было слово, и слово было у президента. Произнесено оно было еще 3 мая и обращено к организациям, объединившим в своих рядах ветеранов-латышей – Обществу ветеранов 130-го латышского стрелкового корпуса и Латвийскому объединению национальных воинов, а также Объединению латышских стрелков и экс-легионерам Ваффен СС из заявляющей из года в год шествие к Памятнику Свободы 16 марта организации «Ястребы Даугавы» (Daugavas vanagi).

«Чтобы 8 мая, когда в Европе и США уже с 1945 года отмечается День памяти победы Союзников над национал-социалистической Германией, в Латвии не использовалось для конфронтации групп общества, а способствовало примирению людей, воевавших по разные линии фронта, и всех, для кого этот день важен и свят», Берзиньш пригласил на Братское кладбище. При этом он прочел «призывникам» небольшую лекцию, из которой следовало, что «моральный долг латвийского государства и каждого добросовестного политика по отношению к своему народу заключается в уменьшении чувства прошлых обид и поддержке общественного примирения», что именно 8 мая – подходящий день, чтобы «вспомнить всех жертв нацизма и коммунизма во Второй мировой войне» и что именно Рижское Братское кладбище, где покоятся солдаты, сражавшиеся на разных фронтах и в разных войнах, лучше всего подходит, чтобы «нас объединить, а не продолжать раскалывать на две враждующие стороны».

Самая же большая собака была зарыта им в утверждении: «Трагедия латвийского государства, когда наши соотечественники были втянуты в столкновение двух держав, и когда погибли десятки тысяч молодых людей, когда народ против собственной воли был разделен на две враждующие стороны, когда брат был поставлен (а не встал – А.М.) против брата, по-прежнему используется, чтобы сеять противоречия и разделение народа». Почему-то Берзиньш объяснил это тем, что многие граждане Латвии, сражавшиеся в годы Второй мировой войны в рядах Красной армии, «стали работниками номенклатурных и репрессивных учреждений Латвийской ССР». Он также напомнил, что в последние годы войны в ряды Красной армии мобилизовали свыше 57 тысяч жителей Латвии, многих из которых включили в подразделения 130-го латышского стрелкового корпуса и направили в Курляндию сторожить Курляндский котел и запертые в нем части вермахта, в составе которого сражались также легионеры - «мобилизованные туда латышские парни». «Это делает память о трагедии намного более болезненной и тяжелой, так как по обе линии фронта сражались братья, друзья, соседи, ученики одних школ», - подчеркнул президент.

Посетовав, что ветераны 130-го латышского стрелкового корпуса проводят свое мероприятие 8 мая на Братском кладбище до официоза с участием высших должностных лиц государства, а «боевые товарищи и близкие латышских легионеров» собираются в Лестене на легионерском кладбище, Берзиньш призвал их к участию в совместной церемонии.

Чтобы не утомлять читателя казуистикой, которой до предела было напичкано обращение к ветеранам президента Латвии, отмечу главное. Берзиньш (или те, кто за ним стоит) подтаскивает экс-легионеров Ваффен СС к вечному огню на Братском кладбище и пытается реабилитировать их как участников войны, используя при этом авторитет ветеранов-антифашистов. Он задумал (или ему насоветовали) объединить латышских солдат, независимо от того, под какими знаменами те воевали, вокруг празднования очередной годовщины сделки западных союзников СССР – Англии и США с немцами 8 мая, оголив тем самым фронт 130-го стрелкового корпуса на праздновании Дня Победы 9 мая и превратив его таким образом в праздник исключительно «оккупантов». Именно по этой причине Берзиньш не обратился к Латвийской ассоциации борцов антигитлеровской коалиции (LAKSA), объединяющей ветеранов Красной Армии, разной национальности, преимущественно нелатышей.

Охотно допускаю, что Андрис Берзиньш руководствовался исключительно добрыми побуждениями. Но как сказал председатель общества ветеранов 130-го латышского стрелкового корпуса Альберт Паже президенты в Латвии меняются, а их советники по вопросам истории остаются, и им всегда нужно добавить свою ложку дегтя в бочку меда. А разве может поймать за руку на нечистой игре какого-нибудь Антония Зунду или, скажем Виту Зелче человек, который, как наш президент, даже в трех ветвях власти не разбирается?

Когда я поинтересовался у него, были ли приглашены на встречу в Военном музее представители LAKSA, Берзиньш сделал удивленные глаза и перевел стрелки на действительного организатора встречи – Военный музей. Оказалось, что инициатива рандеву Берзиньша с ветеранами войны (а значит и выбор приглашенных) принадлежит совсем не ему и даже не президентской канцелярии, а директору Военного музея Айе Флее. Со своей стороны, эта юркая госпожа уклонилась от общения с «вражеской» прессой. Она только рукой махнула, стоило мне представиться. Аудиенция закончилась, так и не начавшись. Пришедшую же по собственной инициативе представительницу LAKSA просто вытолкали взашей как постороннюю.

Берзиньш, конечно, заверил журналистов, что открыт для общения со всеми. Но тогда пусть не воображает себя ветвью власти и великим примирителем. Пока что повестку дня определяет не он, а Айя Флея и ей подобные комбинаторы.

Зачем же понадобилось собирать ветеранов неделю спустя после «драки» 8 и 9 мая, спросите вы. Все очень просто. Инициатива президента от 3 мая (продиктованная ему, как мне стало известно, руководителем Центра исследования социальной памяти Латвийского университета Витой Зелче) потерпела фиаско. Экс-легионеры проигнорировали ее и на Братское кладбище 8 мая не явились. Как сказал председатель Латвийского общества национальных воинов Эдгар Скрейя, они не смогли поменять своих планов и как обычно собрались компанией на легионерском кладбище в Лестене. 8 мая президент, а вслед за ним «вся королевская рать» - премьер, спикер Сейма, глава МИД и другие официальные лица – пожали руки только ветеранам-красноармейцам. Вот и пришлось спешно подыскивать «нейтральную» территорию для организации «примирения».

На вопрос коллеги из «Latvijas avīze», готовы ли легионеры примириться с красноармейцами, Скрейя ответил: «Все-таки не может быть такого, что кто-то скажет: я победитель, поэтому просите у меня прощения и я вас милостиво прощу! Этого не будет никогда!». И даже соглашаясь принимать участие в торжествах 8 мая на Братском кладбище, от своих обычных сборищ в Лестене экс-легионеры не откажутся, заверил он. Тем более, что на Братском кладбище, кроме начальника рижской службы порядка подполковника Вейса и генерала-инспектора войск СС Бангерского, захоронен «какой-то командир красного партизанского отряда», скривился Скрейя. Вот вам и примирение по-легионерски.

Впрочем и у латышей-красноармейцев не все укладывается в голове. «В принципе я одобряю эту инициативу, но есть моменты, которые я не могу принять. Так, мне показалось, что 8 мая президент пригласил ветеранов на Братское кладбище, чтобы отдать долг памяти павшим. Хорошо. Отдали. Но затем прозвучало и другое – «вспомним жертв нацистского и большевистского режимов». Это вызвало у меня вопрос: какие жертвы большевистского режима захоронены на Братском кладбище? Мы знаем, что здесь покоится прах Вейса и Бангерского. Но их никак нельзя причислить к жертвам большевистского режима. И еще вот это заявление, что две великие державы разорвали народ Латвии и послали его воевать. С ним я тоже никак не могу согласиться. Я знаю многих, кто также как и я, добровольно вступили в Красную Армию, чтобы бороться с немецким порабощением», - заявил, например, Альберт Паже агентству Regnum.

С этого места, как говорится, поподробней. Именно под соусом этой, развращающей национальное самосознание латышей концепции – мол, не виноватые мы, они сами пришли, разделили нас, одели в разную форму и послали убивать друг друга – и совершается действо примирения, больше смахивающее на махинацию с вбрасыванием крапленых карт. «Трагедия в том, что два больших государства – Россия и Германия – развязали эту войну и втянули в нее маленькие страны. После окончания войны началась оккупация – это тоже трагедия. С 1945, а фактически с 1944 года латышский народ опять оказался под чужой властью. Это реальность, и мы за это боремся», - заявил Первому Балтийскому каналу председатель «Даугавских ястребов» Андрейс Межмалис. А явившийся на встречу в легионерской форме Гунар Контерс в обход всякой политкорректности заявил, что примирение невозможно, пока 16 марта во время шествия легионеров «стоит жиденышь за полицейским ограждением и обзывается, при том, что он не гражданин Латвии и вообще никто».

Хочет или не хочет этого президент Латвии, но такова идеологическая платформа затеянного им примирения. И это логичное продолжение сделанного им ранее, накануне 16 марта, в интервью телеканалу LNT заявления, в котором тот поведал, что легионеры шли сражаться за Латвию и призвал склонить перед ними голову. Вопрос, за какую Латвию сражались граждане СССР в составе Латышского легиона Ваффен СС, остался даже не заданным. И совершенно напрасно. Какими бы мотивами – жаждой мести или желанием поесть – не руководствовался каждый в отдельности легионер, все вместе под знаменами гитлеровской Германии они сражались за порабощение Латвии и Европы нацистским Рейхом. Современным своим существованием Латвия и Европа обязана не им, а тем, кто прошел войну в обмундировании красноармейца.

Не случайно президент Латвии и те, кто владеет его ушами, настаивают на дате 8 мая, когда «в Европе и США уже с 1945 года отмечается День памяти победы Союзников над национал-социалистической Германией». Глубоко символично и то, что свой призыв к «примирению» Берзиньш обнародовал именно 3 мая. В 1945 году в этот день «преемник» Гитлера гросадмирал Дёниц предложил командующему английским экспедиционным корпусом в Европе адмиралу Монтгомери капитулировать перед англичанами и американцами силами Западного фронта с продолжением войны на Восточном фронте против Красной Армии, а Монтгомери переправил это предложение американскому генералу Эйзенхауэру. Фактически военные действия против англичан и американцев на Западном фронте были прекращены Дёницем еще в апреле, но официально вермахт капитулировал перед ними 7 мая.

«Акт капитуляции [в Реймсе] 7 мая не носил характера капитуляции вермахта перед всеми союзниками, как англо-американцами, так и русскими. Документ (он назывался «Акт о военной капитуляции» - А.М.) был подписан американским генералом [начальником штаба Эйзенхауэра] Беделлом Смитом «от имени верховного командования экспедиционных войск», т.е. от имени американских и британских армий. О советских армиях не было и речи», - писал в изданной в Париже в 1972 году книге «Секрет Черчиля» Эдуардо Дзелепи. Военные действия на Восточном фронте продолжались вплоть до 11 мая 1945 года и были призваны прикрыть отход еще боеспособных частей вермахта (в том числе 15-й гренадерской (латышской) дивизии СС) со всем вооружением в английскую и американскую зоны оккупации. Секрет Черчиля и Трумэна заключался в том, чтобы повернуть вооруженные силы гитлеровской Германии против своего вчерашнего союзника – СССР (нацистскую Германию они уже воспринимали как своего союзника, а не противника). И если этого не произошло, то только потому, что в Вашингтоне помнили о еще не законченной войне против Японии и очень рассчитывали на союзническую солидарность Сталина.

Якобы повторный, а на самом деле действительный и единственный акт о безоговорочной капитуляции Германии был подписан в Берлине в ночь с 8 на 9 мая 1945 года главнокомандующим вермахта Кейтелем, главнокомандующим ВМС Фриденбургом и заместителем главнокомандующего люфтваффе Штумпфом. И это был не каприз Сталина или Жукова, а единственная гарантия прекращения войны в Европе, кроме присутствия Красной Армии, разумеется.

Отмечать окончание войны 8 мая, значит солидаризироваться с актом предательства Англии и США по отношению к СССР и, тем самым, радоваться началу ими холодной войны против Советского Союза, вынесшего на своих плечах основную тяжесть борьбы с гитлеризмом. Что ж, это очень даже в духе нашего времени, латышской политической элиты и обслуживающих ее пропагандистов от истории.