Истоки и результаты местного антисемитизма

В канун трагической даты уничтожения Рижской хоральной синагоги в офисе евродепутата Татьяны Жданок прошел открытый круглый стол «Холокост: история и современность». В небольшом помещении собрались десятки людей разных национальностей и партийной принадлежности. Дискуссия, в которой приняли участие политики и общественные деятели, поставила вопрос прямо и жестко: каковы предпосылки столь масштабной еврейской катастрофы именно в Латвии и существуют ли риски рецидива? В ходе круглого стола прозвучали и любопытные исторические факты…

Повальная эпидемия

Магистр истории Александр Малнач в своем докладе «Предпосылки Холокоста в Латвии» напомнил, что антисемитизм как распространенное явление появился на нашей территории в конце XIX века, а носителями и популяризаторами его стала латышская буржуазная интеллигенция. С начала ХХ века со страниц латышской печати стали выражаться взгляды расистского характера. На этой ниве подвизались латышские издания Balss, Baltijas VEstnesis, RIgas AvIze, LatvieSu AvIze, а уже в июле 1914 года на страницах последней появилось требование изгнать евреев из их «арийского» общества.

— В основе этой ненависти лежали мотивы экономического свойства, — говорит историк. — «Евреи грабят латышского крестьянина» — главный рефрен национальных изданий той поры. В 1888 году в них уже появился призыв бойкотировать еврейские магазины и покупать только у латышей. Как признавал в 1894 году Янис Райнис, антисемитизм приобрел в латышской среде характер «повальной эпидемии». Его рассадником в 20–е годы ХХ века стал Латвийский университет. В декабре 1922 года в его стенах произошли беспорядки под лозунгом «Все жиды вон!» Волнения выплеснулись на улицу, поскольку власти фактически солидаризировались с зачинщиками и участниками беспорядков: порицая эксцессы, они не предпринимали решительных мер для их предотвращения. Когда же большинство студенческого совета университета потребовало ввести процентную норму для евреев, совет университета во главе с ректором Эрнестом Фельсбергом, а также министр образования Паулс Гайлитс («Крестьянский союз») поддержали это требование — факт беспрецедентный в тогдашней Европе.

Латвийские власти старались ограничить доступ евреев к латвийскому гражданству. Обсуждение поправок к закону о подданстве в парламенте сопровождала истеричная антисемитская кампания в латышской прессе. BrIvA TEvija «предупреждала», что в Латвию «со звериной мордой» приходит «низшая раса, которая не будет исполнять законы и моральные нормы арийцев» и т. д. Резкая националистическая риторика в межвоенный период, как и сегодня, служила расхожим средством мобилизации электората. В период парламентской республики не было ни одной (!) латышской газеты, свободной от антисемитизма. Ну а до физического истребления «неарийцев» уже было рукой подать…

Точка невозврата

— После волны антиеврейских погромов, прокатившейся в ноябре 1938 года по Германии, Австрии и в Судетах (печально известная «Хрустальная ночь»), произошел тектонический сдвиг в судьбе германских евреев. А именно — поворот нацистского руководства от антиевреейских законодательных актов к «окончательному решению» еврейского вопроса вообще, уточнил доктор исторических наук Григорий Смирин и упомянул два важных документа, которые проливают свет на события тех лет.

Первый — это телеграмма шефа немецкой полиции безопасности и СД Рейнхарда Гейдриха командирам эйнзацгрупп на оккупированных Германией территориях от 29 июня 1941 года. В ней, в частности, говорится: «Не следует чинить препятствий самостоятельным стремлениям антикоммунистических и антиеврейских кругов к чисткам во вновь занятых областях. Напротив, их [чистки] надо интенсифицировать и там, где это требуется, направить в нужное русло, но не оставляя никаких следов, чтобы эти местные „круги самообороны“ не могли позже сослаться на какое–либо распоряжение или данное им политическое обещание». Второй документ — итоговый отчет эйнзацгруппы А о действиях в Прибалтике с начала оккупации до 15 октября 1941 года. В разделе «Поощрение самостоятельных очистительных акций» отмечается следующее: «Поскольку население прибалтийских стран особенно тяжело пострадало от большевистско–еврейской власти после включения в состав СССР, следовало ожидать, что, освободившись от нее, оно само уничтожит вражеские элементы, оставшиеся в Прибалтике после отступления Красной армии».

Что касается сожжения Рижской хоральной синагоги 4 июля 41–го, то это, по мнению Григория Смирина, был негласный знак: отныне евреи поставлены вне закона и любой волен поступать с ними как угодно, не опасаясь ни порицания, ни наказания. Нееврейское население оккупированных нацистами территорий, таким образом, подводили к мысли: если евреи — «другие», то они не должны иметь тех же прав, что и мы; если они не пользуются теми же правами, что и мы, то их лучше изолировать от нас; если они лишены прав и изолированы, то для чего им тогда жить вообще?

«Болезнь Цивьяна»

— Когда в 1942 году чудом спасшийся из румбульской ямы рижанин Григорий Цивьян через все границы сложным путем пробрался к родственникам в Швейцарию и принес ужасную весть о событиях в Латвии, ему не поверили, а его настойчивость даже получила у англичан название «болезнь Цивьяна», — рассказывает сопредседатель Общества еврейского культурного наследия им. М. Гольдина Марк Иоффе. — Позже в своей книге «Моя жизнь» известный политик Голда Меиер призналась, как, потрясенная сообщением о газовых камерах и абажурах из еврейской кожи, обратилась к английскому чиновнику в Палестине за разрешением о немедленной отправке вооруженных евреев из Палестины в Европу, но получила отказ. По взгляду чиновника она поняла, что тот принял ее за сумасшедшую, посоветовав «не верить всему тому, что вы слышите».

Но разве миру не были известны лозунги нацистов Германии, «демократически» пришедших к власти? Разве для кого–то было секретом, как они последовательно вводили специально разработанные для евреев законы и чудовищные правила поведения, ликвидировали гражданские права, лишали работы, вытесняли их из страны? Большинство евреев уже были согласны эмигрировать в другие страны, но тут же почти все государства закрыли для них свои границы. Уже тогда нацистам было известно, куда они их будут «эмигрировать»…

Марк Иоффе назвал лишь одну страну, где вспыхнула всеобщая забастовка против притеснения евреев в оккупированной Европе. Она прошла в октябре 1940 года в Голландии и была жестоко подавлена. Единственно, кого фашисты действительно испугались, творя свои черные дела, были немецкие жены еврейских мужей, организовавшие «кастрюльный» бунт. Сразу же были введены льготы для этой группы евреев. А все мировое сообщество продолжало закрывать глаза на бесчинства фашистов, тем самым развязав им руки для кровавых дел. Последовательно, сначала в Германии, а затем уже в присоединенных и захваченных к Германии территориях, проводились стандартные «мероприятия» по созданию концентрационных лагерей, лишению евреев гражданских прав и захвату имущества, по созданию невыносимых условий существования и, в конце концов, по «переселению в безопасную среду». То есть в газовые камеры и расстрельные рвы.

Без срока давности

Организатор круглого стола доктор педагогики Яков Плинер напомнил, что, несмотря на Конвенцию о неприменении срока давности к нацистским преступникам, принятую в 1968 году Генассамблеей ООН, Латвия в свое время так и не запросила выдачи кровавого палача из «команды Арайса» Конрада Калейса, который за нацистские преступления был выдворен сначала из США, затем из Канады, а позже и из Англии. В январе 2000 года он отбыл в Австралию, где и благополучно прожил до смерти — даже невзирая на то, что неопровержимые материалы о его злодеяниях были предоставлены в избытке властями трех государств и Центром Визенталя.

— Германский канцлер Ф. Папен накануне прихода к власти Гитлера подчеркивал, что нацистское государство возникло, «пройдя до конца по пути демократии», — заметил доктор педагогики Валерий Бухвалов. — «Латышская Латвия» — это тоже уродливое дитя либеральной демократии. Национальные СМИ постоянно внушают своей аудитории страх и опасение за судьбу страны из–за близости так называемой «российской угрозы», русской общины, неграждан.

Политолог Эйнар Граудиньш провел историческую параллель: «Начиная со дня образования Латвийской республики четвертая часть населения была ущемлена в конституционных и гражданских правах. На основании бредовой идеи о двойной „советской оккупации“, родившейся в головах латвийских нацистов, нашедших пристанище в западных странах, в Латвии был введен правовой институт безгражданства, во многом копирующий Нюрнбергские расовые законы. Пронацистская идеологическая обработка подрастающего поколения угрожает существованию гражданского общества в Латвии, что доказывают десятки учебников по истории Латвии, составленные на пропагандистских штампах министерства Геббельса». Все это чревато повторением катастрофы — по отношению к любому народу, объявленному недочеловеками, низшей расой, изгоями…

А тем временем…

Проживающий в Швеции латышский историк Карлис Кангерс считает, что 4 июля 1941 года вместе с Большой хоральной синагогой в Риге евреи сожжены не были, разве что те, кто в это время находился в погребе. На днях эту точку зрения напомнил в интервью газете NeatkarIgA скандально известный режиссер документального фильма «Советская история» (Soviet story) Эдвин Шноре.

«В свое время я слышал, что там сожгли около тысячи человек. А потом — что 300 приехавших из Литвы евреев. Информация противоречивая. Поэтому я допускаю, что Кангерс был прав, он ведь, в конце концов, этот вопрос изучал. В любом случае ясно, что нацисты совершили ужасные преступления, но подобные же преступления есть и на счету Советского Союза», — отметил Шноре.