Авторы

Юрий Абызов
Виктор Авотиньш
Юрий Алексеев
Юлия Александрова
Мая Алтементе
Татьяна Амосова
Татьяна Андрианова
Анна Аркатова, Валерий Блюменкранц
П. Архипов
Татьяна Аршавская
Михаил Афремович
Вера Бартошевская
Василий Барановский
Всеволод Биркенфельд
Марина Блументаль
Валерий Блюменкранц
Александр Богданов
Надежда Бойко (Россия)
Катерина Борщова
Мария Булгакова
Ираида Бундина (Россия)
Янис Ванагс
Игорь Ватолин
Тамара Величковская
Тамара Вересова (Россия)
Светлана Видякина, Леонид Ленц
Светлана Видякина
Винтра Вилцане
Татьяна Власова
Владимир Волков
Валерий Вольт
Константин Гайворонский
Гарри Гайлит
Константин Гайворонский, Павел Кириллов
Ефим Гаммер (Израиль)
Александр Гапоненко
Анжела Гаспарян
Алла Гдалина
Елена Гедьюне
Александр Генис (США)
Андрей Герич (США)
Андрей Германис
Александр Гильман
Андрей Голиков
Юрий Голубев
Борис Голубев
Антон Городницкий
Виктор Грецов
Виктор Грибков-Майский (Россия)
Генрих Гроссен (Швейцария)
Анна Груздева
Борис Грундульс
Александр Гурин
Виктор Гущин
Владимир Дедков
Надежда Дёмина
Оксана Дементьева
Таисия Джолли (США)
Илья Дименштейн
Роальд Добровенский
Оксана Донич
Ольга Дорофеева
Ирина Евсикова (США)
Евгения Жиглевич (США)
Людмила Жилвинская
Юрий Жолкевич
Ксения Загоровская
Евгения Зайцева
Игорь Закке
Татьяна Зандерсон
Борис Инфантьев
Владимир Иванов
Александр Ивановский
Алексей Ивлев
Надежда Ильянок
Алексей Ионов (США)
Николай Кабанов
Константин Казаков
Имант Калниньш
Ирина Карклиня-Гофт
Ария Карпова
Валерий Карпушкин
Людмила Кёлер (США)
Тина Кемпеле
Евгений Климов (Канада)
Светлана Ковальчук
Юлия Козлова
Андрей Колесников (Россия)
Татьяна Колосова
Марина Костенецкая
Марина Костенецкая, Георг Стражнов
Нина Лапидус
Расма Лаце
Наталья Лебедева
Димитрий Левицкий (США)
Натан Левин (Россия)
Ираида Легкая (США)
Фантин Лоюк
Сергей Мазур
Александр Малнач
Дмитрий Март
Рута Марьяш
Рута Марьяш, Эдуард Айварс
Игорь Мейден
Агнесе Мейре
Маргарита Миллер
Владимир Мирский
Мирослав Митрофанов
Марина Михайлец
Денис Mицкевич (США)
Кирилл Мункевич
Тамара Никифорова
Сергей Николаев
Николай Никулин
Виктор Новиков
Людмила Нукневич
Константин Обозный
Григорий Островский
Ина Ошкая, Элина Чуянова
Ина Ошкая
Татьяна Павеле
Ольга Павук
Вера Панченко
Наталия Пассит (Литва)
Олег Пелевин
Галина Петрова-Матиса
Валентина Петрова, Валерий Потапов
Гунар Пиесис
Пётр Пильский
Виктор Подлубный
Ростислав Полчанинов (США)
А. Преображенская, А. Одинцова
Анастасия Преображенская
Людмила Прибыльская
Артур Приедитис
Валентина Прудникова
Борис Равдин
Анатолий Ракитянский
Глеб Рар (ФРГ)
Владимир Решетов
Анжела Ржищева
Валерий Ройтман
Яна Рубинчик
Ксения Рудзите, Инна Перконе
Ирина Сабурова (ФРГ)
Елена Савина (Покровская)
Кристина Садовская
Маргарита Салтупе
Валерий Самохвалов
Сергей Сахаров
Наталья Севидова
Андрей Седых (США)
Валерий Сергеев (Россия)
Сергей Сидяков
Наталия Синайская (Бельгия)
Валентина Синкевич (США)
Елена Слюсарева
Григорий Смирин
Кирилл Соклаков
Георг Стражнов
Георг Стражнов, Ирина Погребицкая
Александр Стрижёв (Россия)
Татьяна Сута
Георгий Тайлов
Никанор Трубецкой
Альфред Тульчинский (США)
Лидия Тынянова
Сергей Тыщенко
Михаил Тюрин
Павел Тюрин
Нил Ушаков
Татьяна Фейгмане
Надежда Фелдман-Кравченок
Людмила Флам (США)
Лазарь Флейшман (США)
Елена Францман
Владимир Френкель (Израиль)
Светлана Хаенко
Инна Харланова
Георгий Целмс (Россия)
Сергей Цоя
Ирина Чайковская
Алексей Чертков
Евграф Чешихин
Сергей Чухин
Элина Чуянова
Андрей Шаврей
Николай Шалин
Владимир Шестаков
Валдемар Эйхенбаум
Абик Элкин
Фёдор Эрн
Александра Яковлева

Уникальная фотография

Гроссмейстер Владимир Петров с супругой Галиной, конец 1930-х годов

Гроссмейстер Владимир Петров с супругой Галиной, конец 1930-х годов

Рижский бальзам от Семена Лелюхина и судьба острова имени Д. Кливера

Светлана Ковальчук

Судьба бальзамовой фабрики предприимчивого смоленского мужика Семена Лелюхина неотделима от истории острова Кливерсала.  Этот остров, как остров, увы, вы не найдете на карте столицы Латвии, он не значится на таковых уже около 150 лет. Осталось от острова лишь название, да улочка, увековечившая имя торговца, арендовавшего в конце 17 столетия несколько небольших островов для строительства складов под лесоматериалы в левобережной части Даугавы. Впрочем, остров под названием Лиела Кливерсала (Большой остров Кливера) просуществовал на карте левобережной части Риги где-то сотню лет, соединив в середине 18 столетия три отдельных островка (Кливерсала, Маза Кливерсала и Каркю). Правда, самый большой из этих островов еще в  1714 году соединили с Ригой наплавным мостом, по которому можно было въехать в столицу через ворота Грешников. Но экономическая жизнь все равно текла довольно вяло на левом берегу Даугавы.

Все изменилось в 1764 году. В тот год Лифляндскую губернию посетила Екатерина вторая. Исполнительный генерал-аншеф Ю.Ю. Броун, глава администрации Лифляндской губернии, безотлагательно воплотил в жизнь повеление царицы. Оно состояло в желании царицы проложить дорогу от наплавного моста  на острове Лиела Кливерсала в столицу Курляндского герцогства Митаву (Елгаву) и поставить на острове таможенный пункт. И еще. Царица вняла прошениям немногочисленных русских торговцев, которым чинились препятствия в развитии деловых начинаний в Лифляндской столице. Торговый «Устав, о Рижской коммерции», подписанный Екатериной в декабре 1765 года, привел в соответствие с общероссийским законом торговлю в Риге. А это означало расширение  деловых возможностей русских  как в пределах Риги, так и на ее окраинах. Примерно в эти же годы русские из ближайших губерний, а особой активностью отличались уроженцы Смоленской губернии, начали активно включаться в жизнь экономически выгодного пригорода Риги. Вот они и составили конкуренцию особенно немецким, да и латышским торговцам, ремесленникам, струговщикам, владельцам складов. То, что российские купцы, даже преуспевающие, в последней четверти 18 столетия предпочитали селиться в пригородах Риги, подтвердил в  научной статье «Жители  Старой Риги в 1786 году» В. В. Дорошенко, являвшимся в свое время  единственным знатоком истории торговой Риги. Дорошенко упомянул в статье клан Лелюхиных, Курендина, Василия Лихьянова «из Новороссии», Евграфа Васильева «из Полоцка», Федора Савина, к этому времени онемечившегося, ставшего к этому времени Фридрихом, приобретшего звание бюргера и  переселившегося в пределы городских укреплений.

Об основательности замыслов русского купечества в развитии экономики левобережной части Даугавы свидетельствовало и то, что самые зажиточные из них, как уже упомянутый, Федор Савин, Пономарев, Глушков, Пастухов пожертвовали деньги на строительство в 1779 году на острове Лиела Кливерсала Православного Свято-Троицкого храма. Зимой  1779 – 1780 годов в Поречье что в Смоленской губернии заготовили строительные материалы, которые по весне доставили на стругах на остров Кливера. Церковь, освященная в 1781 году, простояла на самом берегу Даугавы (на современной улице Кугю) до 1895 года. Учиненный в рижских пригородах летом 1812 года генерал-губернатором Эссеном пожар миновал храм, но много неприятностей доставляли ежегодные весенние паводки. Так ледовый затор, образовавшийся неподалеку от храма весной 1786 года, значительно повредил его фундамент. Потребовались основательные ремонтные работы. Летом храм был отремонтирован и покрашен в зеленый цвет. Именно таким запечатлел Свято–Троицкий храм проректор Рижского царского лицея И.К. Броце. Но существовала  еще одна проблема – в храме не было постоянного духовного пастыря. Только каждую весну из двух православных монастырей Витебской губернии приезжали на несколько месяцев священники. Да и русское население острова было подвижно, и поэтому православная община острова часто обновлялась. Тем не менее, согласно историческим свидетельства, в 1813 году в храме было чуть более 60 прихожан из крестьянского, купеческого, мещанского сословий, к которым присоединялись около 220 военнослужащих из гарнизона, располагавшегося на левом берегу Даугавы.

Так вот, напористый житель Вязьмы начал обживать остров Лиела Кливерсала в конце 70-х годов 18 столетия. Для начала он скупил у торговца лесом К. Г. Уке и ткача парусины Н. Ф. Шмита земельные участки под строительство торговых домов, бань, харчевен. Семен Лелюхин построил на главной дороге острова для своей многочисленной родни, привезенной из Смоленской губернии,  красивый дом с большим тенистым садом. Оборотистый мужик  умудрился напротив скромного здания таможни, располагавшегося возле спуска к наплавному мосту, построить трехэтажный торговый дом, с множеством мелких лавок, харчевен и гостиницей. Как известно, в Ригу пытались провезти множество контрабандного товара, который, вполне возможно, так и не достигнув Риги, оседал в этих мелких лавочках. Но главное, Лелюхин получил исключительное право на производство оригинального целебного бальзама, придуманного неким рижским кузнецом Абрамом Кунцем. Для этого значительно расширил на острове, купленную у наследников Абрама Кунца, бальзамовую фабрику, и даже вовлек в свое предприятие  рижского купца первой гильдии И.В. Хелмунда, на  мануфактуре которого  производили глиняную тару для разлива бальзама. 

(Если всмотреться в рисунок И.К. Бротце, слева от Свято–Троицкого православного храма заметим красивый дом купца второй гильдии К.Г. Нидела, а справа от храма увидим бревенчатые сооружения – это и была фабрика по производству бальзама Семена Лелюхина.)

Как известно, в 1770 году по непонятным причинам был наложен запрет на производство бальзама Абрама Кунца. И только Лелюхину удалось в 1789 году преодолеть  многочисленные препятствия – он получил в Северной Пальмире согласие Медицинской коллегии, а позже и подтверждение Сената, на его  – Семена Лелюхина – исключительную привилегию производить бальзам и продавать его в пределах Российской империи, так и вывозить за ее пределы. Рижская бальзамовая фабрика Лелюхина стремительно наращивала мощности, поставляя ежегодно на внутренний российский рынок до 15 000 тысяч глиняных бутылок. Петербург, Москва, Псков, Ярославль и другие города вскоре узнали особые свойства целебного бальзама.

В 1792 году внезапно скончался Семен Лелюхин. Фабрика, дома, земельные владения, оцененные в 130 927 тысяч рублей, перешли к сыну Георгию. Фабрика процветала вплоть до 1796 года, пока Государственный Сенат 16 июня того года не наложил запрет на производство бальзама, который использовался в Российской империи в нуждах далеких от замысла его создателя. Целебный напиток разрешили производить только в лечебных целях и продавать в аптеках. Но разве на этом сделаешь деньги?! Не менее напористый, чем отец, Георгий Лелюхин добыл-таки в Петербурге разрешение на возобновление деятельности фабрики и продажу бальзама за пределами империи. В пределах же империи ему разрешили только продать ранее завезенный товар.  Но, увы, дело так и не наладилось. Вскоре Бонапарт Наполеон стал выяснять отношения с Британской короной, началась континентальная блокада, парализовавшая морские пути. И к 1808 году наследник  Семена Лелюхина был вынужден свернуть на Большом острове Кливера бальзамовую фабрику.

Миновало почти 200 лет. Историческая круговерть неузнаваемо преобразила остров: православный Задвинский Свято-Троицкий храм на исходе 19 столетия переместили в другое место, а на месте лелюхинской фабрики давным-давно возведены иные строения, которые каждый узрит,  переезжая на левый берег Даугавы по Каменному мосту. Узкий рукав Даугавы, также омывавший Большой остров Кливера, время превратило в рижские улицы – Ранька дамбис, Акменю и даже в железнодорожную насыпь. И только благодаря любви и к Риге и к рисованию Иоганна Кристофора Бротце мы по сей день можем любоваться историческими видами левобережной Риги – старым Православным храмом, бальзамовой фабрикой и домом предприимчивого вязьмича Семена Лелюхина.

P. S. Кстати. Имеется и еще одна версия истории о целебном бальзаме. Екатерина Вторая в свой приезд в 1764 году в Лифляндию простудилась и ей настоятельно рекомендовали отведать целебный настой из трав, составленный по рецепту Кунца. Царице бальзам показался поистине чудодейственным.  Рецепт травяного напитка она и вывезла в Петербург. Позже Екатерина предлагала своим приближенным  кавалерам отведать травяной настой в различных сочетаниях и с водкой, и с ликером, и с пивом, и с шампанским, а вот дамам подавался бальзам с мороженным. Так будто бы впервые придворная знать Северной Пальмиры отведала рижский бальзам. Может быть, эта вполне не выдуманная история, объясняет причину  наложения запрета в 1770 году на производство бальзама в Риге. И  это позволяет еще раз удивиться настойчивости С. Лелюхина, получившего все необходимые бумаги для производства рижского бальзама Абрама Кунца.