Авторы

Юрий Абызов
Виктор Авотиньш
Юрий Алексеев
Юлия Александрова
Мая Алтементе
Татьяна Амосова
Татьяна Андрианова
Анна Аркатова, Валерий Блюменкранц
П. Архипов
Татьяна Аршавская
Михаил Афремович
Василий Барановский
Вера Бартошевская
Всеволод Биркенфельд
Марина Блументаль
Валерий Блюменкранц
Александр Богданов
Надежда Бойко (Россия)
Катерина Борщова
Мария Булгакова
Ираида Бундина (Россия)
Янис Ванагс
Игорь Ватолин
Тамара Величковская
Тамара Вересова (Россия)
Светлана Видякина
Светлана Видякина, Леонид Ленц
Винтра Вилцане
Татьяна Власова
Владимир Волков
Валерий Вольт
Константин Гайворонский
Гарри Гайлит
Константин Гайворонский, Павел Кириллов
Ефим Гаммер (Израиль)
Александр Гапоненко
Анжела Гаспарян
Алла Гдалина
Елена Гедьюне
Александр Генис (США)
Андрей Германис
Андрей Герич (США)
Александр Гильман
Андрей Голиков
Борис Голубев
Юрий Голубев
Антон Городницкий
Виктор Грецов
Виктор Грибков-Майский (Россия)
Генрих Гроссен (Швейцария)
Анна Груздева
Борис Грундульс
Александр Гурин
Виктор Гущин
Владимир Дедков
Оксана Дементьева
Надежда Дёмина
Таисия Джолли (США)
Илья Дименштейн
Роальд Добровенский
Оксана Донич
Ольга Дорофеева
Ирина Евсикова (США)
Евгения Жиглевич (США)
Людмила Жилвинская
Юрий Жолкевич
Ксения Загоровская
Евгения Зайцева
Игорь Закке
Татьяна Зандерсон
Борис Инфантьев
Владимир Иванов
Александр Ивановский
Алексей Ивлев
Надежда Ильянок
Алексей Ионов (США)
Николай Кабанов
Константин Казаков
Имант Калниньш
Ирина Карклиня-Гофт
Ария Карпова
Валерий Карпушкин
Людмила Кёлер (США)
Тина Кемпеле
Евгений Климов (Канада)
Светлана Ковальчук
Юлия Козлова
Андрей Колесников (Россия)
Татьяна Колосова
Марина Костенецкая, Георг Стражнов
Марина Костенецкая
Нина Лапидус
Расма Лаце
Наталья Лебедева
Димитрий Левицкий (США)
Натан Левин (Россия)
Ираида Легкая (США)
Фантин Лоюк
Сергей Мазур
Александр Малнач
Дмитрий Март
Рута Марьяш
Рута Марьяш, Эдуард Айварс
Игорь Мейден
Агнесе Мейре
Маргарита Миллер
Владимир Мирский
Мирослав Митрофанов
Марина Михайлец
Денис Mицкевич (США)
Кирилл Мункевич
Николай Никулин
Тамара Никифорова
Сергей Николаев
Виктор Новиков
Людмила Нукневич
Константин Обозный
Григорий Островский
Ина Ошкая
Ина Ошкая, Элина Чуянова
Татьяна Павеле
Ольга Павук
Вера Панченко
Наталия Пассит (Литва)
Олег Пелевин
Галина Петрова-Матиса
Валентина Петрова, Валерий Потапов
Гунар Пиесис
Пётр Пильский
Виктор Подлубный
Ростислав Полчанинов (США)
Анастасия Преображенская
А. Преображенская, А. Одинцова
Людмила Прибыльская
Артур Приедитис
Валентина Прудникова
Борис Равдин
Анатолий Ракитянский
Глеб Рар (ФРГ)
Владимир Решетов
Анжела Ржищева
Валерий Ройтман
Яна Рубинчик
Ксения Рудзите, Инна Перконе
Ирина Сабурова (ФРГ)
Елена Савина (Покровская)
Кристина Садовская
Маргарита Салтупе
Валерий Самохвалов
Сергей Сахаров
Наталья Севидова
Андрей Седых (США)
Валерий Сергеев (Россия)
Сергей Сидяков
Наталия Синайская (Бельгия)
Валентина Синкевич (США)
Елена Слюсарева
Григорий Смирин
Кирилл Соклаков
Георг Стражнов
Георг Стражнов, Ирина Погребицкая
Александр Стрижёв (Россия)
Татьяна Сута
Георгий Тайлов
Никанор Трубецкой
Альфред Тульчинский (США)
Лидия Тынянова
Сергей Тыщенко
Павел Тюрин
Михаил Тюрин
Нил Ушаков
Татьяна Фейгмане
Надежда Фелдман-Кравченок
Людмила Флам (США)
Лазарь Флейшман (США)
Елена Францман
Владимир Френкель (Израиль)
Светлана Хаенко
Инна Харланова
Георгий Целмс (Россия)
Сергей Цоя
Ирина Чайковская
Алексей Чертков
Евграф Чешихин
Сергей Чухин
Элина Чуянова
Андрей Шаврей
Николай Шалин
Владимир Шестаков
Валдемар Эйхенбаум
Абик Элкин
Фёдор Эрн
Александра Яковлева

Уникальная фотография

Хор общества «Баян»

Хор общества «Баян»

Триста лет спустя

Александр Гурин

Итоги Северной войны стали для Риги злом или благом? Как эта война повлияла на судьбу Балтии и Скандинавии? Действительно ли Петр Великий целенаправленно и грубо «рубил окно в Европу»? Такие вопросы обсуждали историки на прошедших в Риге в первой декаде июля «круглых столах».

Статьи, книга, сайт…

Рижская дума не предприняла в связи с юбилеем ничего, полностью проигнорировав его. Историки работали на голом энтузиазме. Но кое–что сделать удалось. Состоялся международный фестиваль военно–исторических клубов с реконструкцией военного эпизода Северной войны. К юбилею в русской прессе появились газетные публикации. Прошло несколько круглых столов.

В одном из предыдущих номеров Ракурса рассказывалось о традиции, которая сложилась у рижан уже в XIX столетии: встречать юбилеи добрыми делами. Увы, с тех пор много воды утекло: и филантропов поубавилось, и юбилей нынче неофициальный, а с точки зрения части сильных мира сего и вовсе «крамольный». И все же историку Олегу Пухляку удалось издать книгу «Великая Северная война на территории Латвии», рассказывающую о военных действиях, исторических личностях, реальных фактов и легендах. В издании — около пятидесяти иллюстраций.

Создатели сайта russkije.lv не планировали приурочить его открытие именно к 300–летнему юбилею взятия Риги. Но сайт безусловно оказался хорошим подарком для любителей истории (подробно о нем рассказывалось в предыдущем номере газеты).

Выиграл ли народ?

В первой декаде июля в Риге прошли два круглых стола, посвященных юбилею. Один, с участием рижских историков, прошел в Русском центре Балтийской Международной академии. Второй был организован фондом «Янтарный мост», в нем участвовали специалисты из Латвии, России, Швеции и Литвы. В ходе его, кстати, прозвучала мысль, что Северную войну совершенно неверно сводить только к противоборству Швеции и России, что происходила своего рода «мировая война первой четверти XVĪI столетия». Ведь в ней кроме армий России и Швеции участвовали войска Дании, Голштинии, Пруссии, Саксонии, польско–литовского государства, Турции, Молдавии, флоты Великобритании и Нидерландов, вооруженные формирования ряда других стран…

На «круглом столе» в Русском центре обсуждалось, к каким последствиям для Риги и Латвии привело взятие крупнейшего города Лифляндии русскими войсками 300 лет назад. Участники дискуссии — историки Влад. Богов, Игорь Ватолин, Олег Пухляк и автор этих строк, философ Светлана Ковальчук, библиофил Анатолий Ракитянский, пришли к выводу — это оказалось благом для латышского народа. То, что рижане получили беспрепятственный доступ к огромному российскому рынку и, соответственно, новые возможности для успешного развития города — не главное. (Хотя сегодня можно с ностальгией вспоминать о том, что почти сто лет назад в Риге, одном из крупнейших городов Российской империи, насчитывалось три авиационных и два автомобильных производства). В первую очередь стоит учесть, что до Северной войны латыши были разделенным народом, жившим в пределах Швеции (Видземе), Польши (Латгалия) и Курляндском герцогстве (Земгале и Курземе). Северная война положила начало воссоединению латышей в составе одного государства. Уже в конце XVĪI века вся Латвия оказалась в составе Российской империи. Не случись этого, не исключено, что Латвийской Республики сегодня просто не существовало бы, а латыши оставались разделенным народом (каких в сегодняшней Европе немало).

На круглом столе «Янтарного моста» профессор из Москвы Вадим Рогинский (интервью с ним читайте в Ракурсе на стр….) отметил, что Северная война дала толчок для последующего распада на Севере Европы двух мини–империй и образования ряда национальных государств. Ведь до войны на Севере Европы существовали шведская империя (включавшая в себя Финляндию, Эстляндию, Лифляндию) и Дания (с Норвегией и Исландией). Уже в ходе войны Швеция утратила Лифляндию и Эстляндию, появились планы (реализовавшиеся намного позднее) «изъять» у Дании Норвегию, а у Швеции Финляндию…

Новые мифы о старой войне

Прошло 300 лет со дня взятия Риги русскими войсками, история Северной войны, казалось бы, давно изучена, но мифов о ней меньше не становится. Этой проблеме и посвятил свое выступление в Русском центре Балтийской международной академии автор этих строк.

Один из мифов создан местными национал–радикалами — об ужасном царе Петре, завалившим Латвию трупами мирных жителей. Можно, конечно, задаваться вопросом, как при осаде 20–тысячной Риги могло погибнуть 60 тысяч человек (а такая нелепая цифра ныне встречается). Но спор с подобными «историками» не имеет никакого смысла — им не нужно ничего из того, что противоречит их вымыслу.

Местному мифу помогает созданный в России миф о мудром царе, который целенаправленно, в соответствии с заранее разработанным планом, рубил окно в Европу. Миф этот родился намного позже Северной войны, в колониальное время, когда иметь колонии или завоеванные территории для европейского государства было престижно. Кстати, впервые выражение «прорубил окно в Европу» использовал в середине XVĪI столетия заезжий итальянец Франческо Альгаротти, не обладавший глубокими познаниями в русской истории. А ведь новгородские купцы, плававшие на Балтике за 500 лет до Северной войны, пожалуй, удивились бы, скажи им кто–нибудь, что двигаясь по Неве в Финский залив, они лазают в окно.

Петр I, как известно, унаследовал от предшествовавшей российской власти войну с Крымским ханством. То есть борьбу с кочевниками из Великой степи, которую восточные славяне к тому времени вели уже около тысячи лет. Захватив крепость Азов, Петр поехал в Европу, искать поддержку в борьбе против татар и их покровителя и господина турецкого султана. Но напрасно царь призывал вырвать христианские народы из турецкого рабства. Европа не озаботилась проблемой прав человека на Балканах. А кумир юного Петра — правитель Голландии и одновременно король Англии Вильгельм — на словах обещал поддержку русскому царю и в то же время тайно посредничал в заключении мира между Турцией и Австрией. Мир был заключен, антитурецкая коалиция (Россия, Австрия, Венеция и Польша) распалась.

Царь вернулся в Москву, вскоре туда приехало посольство от саксонского курфюрста и польского короля Августа Ī. Поляки и саксонцы уговаривали Петра вступить в антишведскую коалицию. Перешедший на сторону поляков предводитель лифляндского дворянства Иоганн Паткуль призывал Петра вернуть России исконно русские земли в устье Невы. Это не вдохновило царя, и Паткуль выдвинул иной аргумент: воюя со Швецией, заведя порты на Балтийском море, русские научатся воевать по–европейски и потом смогут победить турок, присмирить татар и освободить ряд народов от турецкого ига. Как в воду смотрел Паткуль — так позднее и получилось.

Союзники предполагали, что Россия получит устье Невы, отобранное шведами в Смутное для Москвы время, а полякам достанется Рига. Но после ряда неудач Август Ī (кстати, именно его такой компетентный свидетель событий, как Карл XĪ, считал зачинщиком войны), заключил со шведами сепаратный мир. Петр, напротив, одержал победу под Полтавой. Россия была готова к миру на условиях сохранения за собой Санкт–Петербурга, но Карл ХĪ жаждал продолжения войны и реванша. Из–за его позиции борьба продолжалась и военная необходимость потребовала от россиян осадить Ригу.

Петр не хотел проливать много крови и велел брать город измором. Но из невоюющей Пруссии сначала в Курляндию, а потом и в Ригу пришла эпидемия чумы. Прежде всего этим и объясняются немалые потери среди рижан. Ведь в некоторых городках Курляндии, где не велись боевые действия, погибали от эпидемии 90 процентов населения. Так что тяжелые испытания обрушились бы на Ригу независимо от политических событий…