23. Нескольно слов памяти матушки Зиновии Михайловны Пассит

Матушка Зина венчалась с отцом Романом в январе 1904 г. Она была родом из Белоруссии, где в городке Сураж, Витебской губернии, в церкви Святых апостолов Петра и Павла они и венчались. Обстоятельства их знакомства мне не известны. Детей у них не было, что было большой их печалью. Она пережила отца Романа более, чем на 10 лет. Точная дата ее смерти тоже не известна, но после смерти отца Романа она доживала свой век в Риге на улице Миеру. Осенью 1949 г. наша мама, Тамара Пассит, во время поездки в Ригу встречалась с ней при чудесных обстоятельствах, о которых расскажу. После войны связи были прерваны, а ей по вопросу восстановления документов найти родню было необходимо. Поэтому мама решила зайти в любую действующую церковь и спросить, где служит отец Роман Пассит. Она не знала, что он умер весной 1941 г. С вокзала мама дошла до церкви Вл. кн.Александра Невского. В пустом и тихом храме она подошла к пожилой даме и задала свой вопрос. Та ответила - я единственная Пассит, которая жива. Я вдова Романа Пассит. Оказалось, что мама - еще одна Пассит, которая жива. Так состоялась их встреча и общение в течение считаных дней. Мама думала о случайности или не случайности этой встречи всю жизнь и многократно рассказывала мне об этом.

Приведу несколько цитат из ее кратко записанных воспоминаний с небольшими сокращениями:

"Зинаида Пассит жила на ул.Мира (Miera, мое прим.). Она мне подарила фотографию отца Романа, на которой он служил молебен в саду женского монастыря в окружении монахинь с клобуками на голове ."(Мое прим.- фото не сохранилось.)

"Мы поднялись к священнику. Дома была матушка, она засуетилась, пригласила в комнату и, извиняясь, пошла переодеваться. Священникам жилось очень тяжело, но приличия старались соблюдать. Обстановка: стол деревянный, диван, икона."

"Про Зину Пассит мне говорили - эту женщину знает вся Рига . Она выступает на разных собраниях, организатор разных мероприятий, общества огородников."

"В день нашего посещения кладбища, она спешила на свой огородик убрать несколько свекол и морковок до заморозков. Я предложила ей помощь, она запротестовала - у меня весь урожай в сумочку войдет, ведь я все лето питаюсь со своей грядки."

"Она говорила, что я единственная Пассит, наследница, поэтому она мне завещает книги, рукоделия, что у нее было. Но я... , я не могла писать ей, мы жили в зоне. Стыдно, писать побоялась. Душа болит, как вспомню, что может быть ее обидела, еще хуже - отвергла ее тем."

Так мамочка раскаялась в своих воспоминаниях. Но я знаю, почему она не могла писать. За ее этим решением стояла семья из четверых старых и малых. Такие были времена даже для тех, кто уже жил в Сибири.

Примечание:

- К главе об отце Николае Шалфееве. Период осени 1941 г.

В нашей семье сохранился рассказ мамы, вернувшейся из Риги осенью 1949 г., о двоюродной сестре нашей бабушки Эрне Пассит - Марте Даугулль. Рассказала ее подруга Герда. Марта в 1941 г. была в Риге директором одной из гимназий или школ, помниться русской, так как она сама закончила гимназию Св. Владимира в Киеве, а высшее образование - в Петербурге. В день, когда евреев через город колонной гнали в гетто, она собрала учащихся и сказала - "Запомните этот день. Рига не знала такого позора. В знак протеста занятия отменяю." Самой ей пришлось срочно скрыться из Риги. В платье крестьянки до конца войны она проживала у родственника священника, где -то в провинции в Курземе. В то время, когда ее навещала мама, Марта жила на улице Суворова в Риге и еще преподавала в вечерней школе. Марта тепло принимала маму, о многом они переговорили. Проведя рукой по корешкам книг, Марта сказала - это из библиотеки твоих родителей, возьми хоть что-нибудь на память.Родители мамы - Пасситы, уезжая из Латвии, оставили Марте то, что не брали с собой на Украину в 1913 г. Но мама не взяла ни одной книги. И не потому, что читать по немецки( это была немецкая библиотека) в семье могла только бабушка, а просто из осторожности не держать в доме немецкие книги. Но она привезла из этой библиотеки стопочку стареньких нот. Впоследствии в долг купили старое немецкое пианино и бабушка перебирала по нотам клавиши, вспоминая свою молодость. Успешно на нем училась моя музыкальная сестра, позже, менее успешно, ее дети и внуки и скоро начнут - две правнучки. Я воспротивилась учиться. Но любила слушать. С первых лет помню странные фамилии Гайдн, Гендель, Бах, Бетховен, это были ноты в основном немецких композиторов. Как археологический черепок прошлого может продолжить свое существование в жизни будущих поколений, так в нашей семье - эти ноты. Все уничтожить невозможно. Хранит человеческая память. А еще есть выражение: "Deus coservat omnia". С латинского значит: " Бог хранит все".