Пётр Мельников

Пётр Мельников

Пётр Иванович Мельников (1867, Санкт-Петербург, Российская империя – 28 декабря 1940, Рига, Латвийская ССР) – выдающийся оперный режиссер.

Петр Мельников происходил из музыкальной семьи. Его отец, Иван Александрович Мельников (1832-1906), обладатель «бархатного баритона», долгие годы был одним из ведущих солистов Мариинcкого театра в Петербурге. Не удивительно, что будущий знаменитый режиссер в молодости тоже мечтал об оперной карьере, и для этого брал уроки пения у профессора Камилло Эверарди в Киеве, затем совершенствовался в Париже, и даже продолжительное время исполнял главные партии в Передвижной опере. Но затем решил, что певческая карьера – это все же не его стезя, тем более, что  его безудержно привлекала оперная режиссура, которой он стал серьезно заниматься, и быстро завоевал авторитет.

В конце 1890-х годов Мельников, в качестве режиссера, работал в Частной опере у С.И. Мамонтова. Спектр его постановок был обширен – помимо традиционной классики, он обращался к новым опусам и, с другой стороны, к старым, давно не шедшим русским операм. Многие популярные постановки шли с участием Фёдора Шаляпина, который был приглашен в театр именно по инициативе П. Мельникова.

Дружба Мельникова и Шаляпина продолжилась и далее, в годы их совместной работы в императорских театрах обеих столиц – Москвы и Петербурга. Когда же Шаляпин решил попробовать свои творческие силы в режиссуре, он, в 1911 году, пригласил именно Мельникова к совместной работе над «Хованщиной» Модеста Мусоргского – и в Большом театре и в Мариинке.

Особенно большими удачами Мельникова считались ряд поставленных им русских опер: «Руслан и Людмила», «Евгений Онегин», «Пиковая дама», «Князь Игорь» «Майская ночь», «Китеж». Однако этим работа не ограничивалась. В его послужном списке значились замечательные оперные спектакли итальянских композиторов, и в первую очередь, Джузеппе Верди, а также французских и немецких, в том числе и Рихарда Вагнера.     

С 1918 по 1922 годы Мельников безвыездно жил в Москве, продолжал работать в Большом театре, хотя и считал, что в новых условиях советской России музыкальному искусству на государственном уровне уделялось слишком мало внимания, и дело всей его жизни не имеет никакой перспективы развития. Поэтому он охотно принял приглашение дирекции Национальной оперы Латвии, и с осени 1922 года начал работать в Риге, сменив  прежнего главного режиссера, Дмитрия Арбенина.

Последующее десятилетие его «царствования» в Национальной опере было отмечено чрезвычайно интенсивной творческой деятельностью. Поначалу Мельников делал редакции спектаклей прежнего репертуара театра, но вскоре приступил к созданию оригинальных, собственных постановок. Каждая премьера  привлекала огромное внимание публики, но особый интерес в первые годы вызвали «Сказки Гофмана», «Саломея» и особенно «Тоска». Эти постановки были сделаны в творческом содружестве с замечательными дирижерами  Национальной оперы Латвии Теодором Рейтерсом и Язепом Мединьшем.

Очередной взлет режиссерского вдохновения Мельников испытал во второй половине 1920-х годов, когда в Ригу был приглашен его бывший коллега по работе в русских театрах, дирижер Эмиль Купер. Они работали вместе на латвийской сцене в течение 3-х театральных сезонов. Очень хорошо понимали и уважали творческие замыслы друг друга, и совместно осуществили в Латвии ряд замечательных постановок. Самым выдающимся стало представление оперы Николая Римского-Корсакова «Сказание о невидимом граде Китеже», в сентябре 1926 года. В версии Мельникова и Купера  опера шла постоянно с аншлагом и неизменно вызывала восторг у публики. Между прочим таким же триумфом была отмечена эта версия «Китежа» и в Париже, в Частной Русской Опере в 1929 году, и в Милане, в знаменитом театре La Scala,  в 1933 году, где Мельникову и Куперу устроили овацию после спектакля. Последний раз Мельников ставил «Китеж» снова в Риге, в последний год своей жизни, в 1940 году. Он считал эту оперу одной из самых мудрых, и самых сложных для постановки.

Блеск и силу музыки Римского-Корсакова тандем Мельников-Купер подчеркнул и в «Сказке о царе Салтане» (1925), и в «Садко» (1927), и в «Золотом петушке» (1928). Но и другие их работы заставляли публику торопиться в театр, чтобы успеть посмотреть и послушать, а потом жарко спорить о трактовке, но, главное, никто не оставался равнодушным. Так было и с совместной постановкой Купера и Мельникова «Хованщины» Мусоргского,  вердиевского «Отелло», и особенно «Валькирии» Вагнера.

С 1932 года Пётр Иванович Мельников уже не работал постоянно в Национальной опере, однако с ним  заключались договоры на определенные сроки и постановки конкретных опер. Параллельно его приглашали к сотрудничеству в оперных театрах Таллинна и Каунаса.

Несколько лет подряд Мельников очень плодотворно работал в Лиепайском городском театре: в 1930 году поставил «Кармен», с восторгом принятую слушателями, по окончании премьеры казалось овациям не будет конца. В апреле 1933 года такой же большой успех сопутствовал показу «Пиковой дамы». «Русалка», поставленная в 1936 году, была так же горячо принята в Лиепае, как и ее предыдущая мельниковская версия в Риге. Тогда же, в 1936 он поставил в Лиепае «Фауста». С некоторыми его работами имела возможность познакомиться и рижская публика, во время гастролей Лиепайского театра в Риге.

Значение режиссерских работ Петра Мельникова в Латвии огромно, и даже в плане количества  – их было почти 40! Однако важнее его художественное, качественное прочтение музыкального спектакля. Он  обладал огромным опытом, имел  наработки постановок многих опер, что облегчало его работу в новом для него театре в Риге.

Сценическое решение опер режиссер разрабатывал во всех деталях, и спектакль становился в его руках не концертом в костюмах, а музыкальной пьесой с интересным драматическим действием. Главное внимание Мельников уделял созданию формы, внешней выразительности. Он строго по тактам разработал «партитуру движений», подчинив музыке сценическое действие.  Он умел найти рисунок каждой роли, применительно к определенному исполнителю, и в соответствии  с драматическим действием. Петр Иванович хорошо распознавал исполнительскую индивидуальность артистов Имея певческий исполнительский опыт, он думал и о том, чтобы артистам было удобно и играть роль и петь одновременно.

С особым мастерством Мельников ставил русскую оперную классику. Высокого художественного уровня достигли и его постановки латышских опер  «Огонь и ночь» Яниса Мединьша, «Островитяне» Алфреда Калниньша, «Вайделоте» Язепа Мединьша. Высоко ценились и его постановки опер западноевропейских композиторов.

Периодически Пётр Мельников выступал со статьями мемуарного характера в рижской русской периодике.

 

Статьи П.И. Мельникова в Риге:

«Направник на репетициях» (из воспоминаний б. Режиссера Мариинской оперы).

«Выдающиеся певцы недавнего прошлого». (из старых театральных воспоминаний).

«Басы, баритоны и тенора»( за кулисами Мариинского театра).

«Под сенью Мариинского театра (из далекого прошлого).

«Мои встречи с Чайковским».

 

Современники – о П.И. Мельникове:

«Это был очень опытный, деятельный режиссер, от которого я очень многому научился. .....под его опытным и ценным руководством воспиталось все, можно сказать, старшее и среднее поколение нашей сцены и все его вспоминают добрым, благородным словом».  (Николай Васильев).

«Он был музыкально образован  и стремился объединить музыку с движением и игрой...

С ним...  возросло уважение к  выработанной до мелочей продуманной  работе».

(Марис Ветра).

Марина Михайлец

Источники информации:

ЛГИА, ф. 2996, оп.12, дело 16177.

ЛГА, ф. 265, оп.3, дело 664.

Рассохина В.П. Оперный театр Мамонтова.-  М.1985.

Н. Васильев. Мои воспоминания о выдающихся деятелях искусства, с.43.

M. Vētra. Mans baltais nams.

 

***

Петр Иванович Мельников (1867-1940)  приехал  в Ригу в 1922 году и сразу стал режиссером Национальной оперы, основанной в 1919 году и переживавшей период становления.  С 1922 по 1930 год П.И. Мельникеовым на сцене Национальной оперы было поставлено 30 спектаклей. О режиссуре Мельникова высоко отзывались многие известные мастера сцены. В частности, популярный в довоенной Латвии солист Марис Ветра, уж в эмиграции, писал о Мельникове как о музыкально высокообразованном человеке, стремившимся объединить музыку, игру и движение. Правда, он замечал, что со временем Мельников физически и морально состарился, упрямо держался воспоминаний о былом. Но его первые 10лет в "Белом доме" были переполнены фантастической работоспособностью (см. M. Vētra. Mans baltais nams. Personīgas atmiņass. - Grāmatu draugs, 1954, 77.lpp.).

П.И. Мельников был режиссером Национальной оперы с 1922 по 1933 год. Эти годы принято называть "русским десятилетием" в истории латвийской оперы. Постановки русских опер, осуществленные Мельниковым на латвийской сцене, были блестящими. Среди них были "Сказание о невидимом граде Китеже", "Сказка о царе Салтане", "Борис Годунов", "Хованщина", "Золотой петушок" и др.

Николай Львович Качалов, бывший в те годы студентом Латвийской консерватории, впоследствии вспоминал (в 1991 году), что он настолько был потрясен постановкой и исполнительским мастерством артистов в "Сказании о невидимом граде Китеже", что неоднократно побывал на этом спектакле и каждый раз уходил с него потрясенным. Особенно запомнилась ему исполнительница роли Февронии Марианна Черкасская, которая, в отличие от других актеров, исполняла свою роль на русском языке. Великолепными, по его словам, были и декорации к русским операм в исполнении латышского художника Яниса Куги.

Однако в 1930 годы слава Петра Мельникова постепенно меркнет, в его творчестве наблюдается застой, и он вынужден покинуть Национальную оперу, в которой к тому времени выросло новое поколение талантливых режиссеров. Последние годы жизни Петра Ивановича Мельникова были связаны, главным образом, с Лиепайским оперным театром.

Иллюстрации к теме