Две Ольги. Две судьбы
Татьяна Амосова
Виноградная лоза №7 (133)
24 июля Русская Православная Церковь отмечает день памяти святой равноапостольной княгини Ольги. Публикуя этот материал, мы хотим отдать дань памяти двум замечательным рижанкам, смысл жизни которых был путь любви и стремления к Господу.
Скупые и лаконичные строки из материалов по истории Русского студенческого христианского движения, а за ними — «песен неспетых, скульптур неизваянных и несовершенных открытий огненные следы» И, тем не менее, по словам самой Ольги Елисеевны Бенуа, никогда более она не была так счастлива, как в лагере, никогда столько не писала.
Историческая справка
ОЛЬГА ФЕДОРОВНА БЕНУА родилась 28 июня 1891 года. Окончила Санкт-Петербургскую консерваторию по классу пения. После революции оказалась в эмиграции. В Латвии жила с 1930 года. До 1934 года - Член Русского Студенческого Православного Единения в Риге. В годы войны была председательницей Дамского комитета Рижского кафедрального собора, оказывавшего помощь попавшим в плен советским солдатам и беженцам, нуждавшимся в помощи. Была арестована в ночь на 9 января 1945 года. Во время следствия около четырех месяцев находилась во внутренней тюрьме НКВД и в Рижской центральной тюрьме. В начале мая, до завершения следствия, была направлена в одну из женских лагерных колоний 1-го отделения Широкстроя НКВД СССР. Осенью 1946 года по завершении следствия ее заочно приговорили к 5 годам заключения в исправительно-трудовом лагере и 3 годам ссылки. Отбыв срок заключения и ссылки, вернулась в Ригу. Скончалась 1 ноября 1980 года, похоронена на Ивановском кладбище.
ОЛЬГА ЕЛИСЕЕВЕА БЕНУА родилась 6 октября 1914 года. После революции оказалась в эмиграции. В Латвии жила с 1930 года. В Риге окончила гимназию. Затем поступила в Латвийскую Академию художеств, в класс живописи. До 1934 года была членом гимназического содружества и воспитательницей воскресной школы Русского Студенческого Православного Единения. В годы войны самоотверженно работала в Детском приюте для детей, попавших в Ригу из уничтоженных немцами Освейских и Себежских деревень, сотрудничавших с партизанами. Была арестована в феврале 1945 года. Осуждена военным трибуналом войск НКВД Латвийской ССР и приговорена к 10 годам заключения в исправительно-трудовых лагерях. Срок заключения отбывала с 30 апреля 1945 года по 10 октября 1954 года в Норильских лагерных отделениях. По окончании срока заключения (он был сокращен на 5 месяцев по зачетам) была оставлена на поселении там же, в Норильске. В мае 1956 года была снята со спецпоселения и после освобождения вернулась в Ригу. Реабилитирована. В 1947 году в лагере у нее открылись трофические язвы на ногах, от которых она страдала до конца жизни. Возобновить занятия в Академии художеств, прерванные для работы в детском приюте, не смогла по состоянию здоровья. Скончалась 16 июля 1994 года в Риге, похоронена на Ивановском кладбище.
И, тем не менее, по словам самой Ольги Елисеевны Бенуа, никогда более она не была так счастлива, как в лагере, никогда столько не писала.
О духовном аспекте этого ощущения "счастья" размышляет клирик храма Иоанна Предтечи иерей Сергий Тюрин:
- Духовный аспект этого ощущения "счастья" заключается в том, что именно там, в лагере, она сформировалась как православная христианка, укрепилась в вере на всю оставшуюся жизнь. Ее сердце, пережившее столько боли и страданий, не только не ожесточилось, но, наоборот, живо откликалось на чужую боль. Она помогала нести скорби и испытания всем, кто приходил к ней. Пережитые испытания и болезнь сделали ее более чуткой к чужой боли. Как этой чуткости не хватает современным людям!
— Батюшка, пожалуйста, расскажите, как произошло Ваше знакомство с семьей Бенуа.
О.Сергий: - Знакомство с семьей Бенуа состоялось еще до принятия сана. Вскоре я принял сан, и началось духовное общение с Ольгой Елисеевной и ее духовное окормление.
— В этом месяце мы отмечаем очередную годовщину начала массовых репрессий, которые в Латвии начались в 1940 году и продолжались до середины 50-х годов. Сотни тысяч ни в чем не повинных людей были отправлены в лагеря, в ссылку, многим так и не суждено было вновь вернуться домой. Многие не только не смогли залечить эти раны, но до сих пор их бередят, забыв о христианской заповеди — молиться за врагов. Как важно всегда, а теперь особенно, вспомнить тех, кто с истинно христианским смирением принял и нес свой крест до конца так, как несли его Ольга Федоровна и Ольга Елисеевна Бенуа. Батюшка, расскажите, пожалуйста, нашим читателям об этом.
О.Сергий: — Для Ольги Елисеевны духовный и человеческий облик был не разделим, и я хочу это подчеркнуть. Несмотря на то, что сознательная жизнь Ольги Елисеевны пришлась на середину и вторую половину XX века, она - духовный и человеческий мостик между миром России XIX века, советским временем и современным периодом. Ее человеческие качества - выдающаяся отзывчивость, открытость, доброжелательность - привлекали к ней множество людей. К ней приходили за советом и помощью люди, возможно, возможно, более благополучные, ведь Ольга Елисеевна была очень больна и материально жила более чем скромно. Она, жертва репрессий, страдая телом, жила, вникая в проблемы других людей, откликаясь на любую просьбу. Причина такого отношения к окружающим - живая вера. Но сама она в вере оставалась ученицей, переживая о своем духовном несовершенстве. В этом ее смирении, в постоянном обращении к Богу за помощью был залог ее духовного роста, постоянного роста. Сегодня трудно встретить человека, который приходит на исповедь со слезами. Ольга Елисеевна, проводившая дни в духовных трудах и молитве, слезно сокрушалась о своем несовершенстве. Она переписала от руки бесчисленное множество акафистов, канонов, молитв. Помню огромное количество закладок в акафистах и канонниках дореволюционного издания, которые ей с благодарностью за молитвенную помощь приносили люди. В памяти осталось благодатное общение с Ольгой Елисеевной, сопереживание, сорадование в едином духе при поиске решения каких-то вопросов. Ольга Елисеевна, вся ее жизнь - это образец человеческой и духовной личности, прошедшей через все испытания, укрепившей веру и сохранившей человечность. Жизнь Ольги Елисеевны - яркий пример восхождения к Богу путем лишений и скорбей, уничижений и испытаний. Да, у каждого поколения есть свои испытания и скорби, но не все способны принять их со смирением как школу, не ожесточаясь. Жизнь такого человека, как Ольга Елисеевна Бенуа, для нас - путеводная звезда и урок в нынешние, так называемые кризисные, времена.
Завет Ольги Елисеевны Бенуа: Все можно преодолеть и претерпеть с помощью Божией и обратить ко спасению.
Обитатели дома на улице Сколас
С деревянным домом на улице Сколас, 34 и его обитателями связаны воспоминания Веры Куртовны Барташевской, старшего научного сотрудника Музея Зарубежного искусства.
Вера Куртовна Барташевская: все мое детство прошло под звуки арфы и чтение акафистов.
В.Б.: - Первый этаж дома занимала арфистка Екатерина Богуславовна Хибшова. Она играла в оркестре Национальной Оперы. Квартира у нее была просторная, поэтому она пригласила к себе семью Бенуа. На втором этаже жили Качаловы, Мария Львовна и Варвара Львовна. Мария Львовна, обладательница прекрасного голоса, пела в хоре Преображенского храма. Варвара Львовна брала уроки игры на арфе у Е.Б.Хибшовой. Впоследствии ей в наследство достались и арфа, и место в оркестре Оперы.
Мой музыкальный эстетический вкус формировался под влиянием сестер Качаловых. Мария Львовна работала в Музее Зарубежного искусства, фактически, я - ее преемница. Именно Мария Львовна привела меня в музей, понимая, что искусство было мне близко. Я перечитала все книги в их домашней библиотеке, а она была богатейшая.
Т.А.: - Недавно рижан порадовало большое событие: "Русские сезоны". Это получившие в свое время всемирную известность привезенные Дягилевым в начале прошлого века из России в Париж балетные спектакли, декорации к которым писали известные художники Бакст и Александр Бенуа. Сейчас эти постановки восстановлены стараниями Андриса и Илзе Лиепы, основавших Фонд Мариса Лиепы, их отца - всемирно известного танцовщика и нашего знаменитого соотечественника. Именно Марис Лиепа был инициатором возрождения балетов Серебряного века в декорациях Бакста и Бенуа. Жизнь одной из ветвей рода Бенуа связана с Ригой. По милости Божией Ваше детство и юность прошли рядом с этими незаурядными людьми...
Эпизоды общения с семьей Бенуа
В.Б.: - Когда Ольга Федоровна вернулась из ссылки, мне было 8 лет. Ольга Елисеевна, ее дочь, еще оставалась в изгнании. Ольга Федоровна уделяла много внимания и времени общению со мной: параллельно изучению Закона Божия она учила меня декламации. Ольга Федоровна была талантливым человеком, она закончила Санкт- Петербургскую консерваторию по классу вокала и даже играла в театре. Артистизм она сохранила на всю жизнь, что не мешало ей быть глубоко верующим человеком. Замечу, что она не приняла идей социализма и своих взглядов никогда не скрывала. Но при кажущейся резкости суждений Ольга Федоровна всегда могла найти общий язык с любым человеком, любой специальности и уровня образования, что является отличительной чертой истинно интеллигентного человека, а для меня это было примером истинно христианской любви и уроком на всю оставшуюся жизнь. А еще я хорошо запомнила, что в доме Бенуа НИКОГДА не садились за стол и не вставали из-за стола без молитвы. Если кто-то заболевал, Ольга Федоровна и Ольга Елисеевна читали акафисты о здравии болящих. Я нередко присутствовал при чтении акафистов. Для меня это была школа молитвенного послушания и молитвенной заботы о ближних. А ближними были отнюдь не только кровные родственники. Не было ни одного дня, чтобы к Бенуа кто-ни-будь не заходил за духовной поддержкой, утешением, советом, потому что Ольга Федоровна обладала богатым интеллектом и широкими разносторонними познаниями, чем поражала мое юное воображение. Но самое главное наследие, полученное мной от Ольги Федоровны, - наука смирения. Обладая недюжинным артистическим темпераментом, Ольга Федоровна .ВСЕГДА была готова просить прощения, даже если ее собеседник был неправ. Она учила меня, что смирение - главная христианская добродетель. Затем - чувство долга. Наиболее образно говорила об этом Ольга Елисеевна так: "Самое главное слово НАДО, через "не могу", через "не хочу". Это напутствие осталось в сердце на всю жизнь и помогало в самых сложных жизненных обстоятельствах.
Ярким воспоминанием детства остались именины и дни рождения. В самые трудные годы Ольга Федоровна умела устроить веселый праздник с играми, в которых участвовали все гости, от мала до велика. Для гостей готовились подарки, книги, цветные картинки, краски, разные мелочи, которые вручались гостям в беспроигрышной лотерее в конце праздника, и в те времена могли порадовать и взрослых, и детей.
Ольга Федоровна даже в советское время вела обширную переписку с московским и петербургским духовенством. Видимо, ее считали достойной внимания собеседницей.
В первое послевоенное десятилетие и в на-чале 60-х годов мы жили трудно в материальном отношении, что сторицей восполнялось безграничной добротой Ольги Федоровны. Она не получала пенсию, но у нее всегда находилось немного денег, чтобы дать мне в дорогу, если я ехала в командировку или на сессию в Петербург. Во время экзаменационных сессий в Петербурге я жила в семье племянника Ольги Федоровны - Кирилла Николаевича Вальдмана (девичья фамилия Ольги Федоровны Бенуа - Вальдман). Она всегда благословляла меня в дорогу. Также она благословляла меня, когда я отправлялась на экзамен как в школьные, так и в студенческие годы. Откуда бы я ни возвращалась, в первую очередь шла к Ольге Федоровне поделиться успехами, впечатлениями.
Сестры
У Ольги Елисеевны была сестра-близнец Лидия Елисеевна. В 1939 году сестры уехали в Лондон продолжить образование. Ольга Елисеевна так скучала по маме, что решила поехать к ней погостить. Но началась война, разлучившая сестер. Лидия Елисеевна пела в хоре православного храма в Лондоне, там познакомилась со своим будущим мужем. Вышла замуж и уехала в Америку. Прошло немало дней, прежде чем в 70-е годы Ольга Федоровна смогла снова обнять свою вторую дочь Лидию, которую в первые минуты встречи приняла за Ольгу. Этот случай в семье вспоминали с теплотой и юмором.
Возвращение
1956 год. В доме царило радостное оживление. Ждали возвращения из ссылки Ольги Елисеевны. Она вернулась вместе с молодой женщиной Ниной Максимовной Егоровой, с которой подружилась в ссылке. И семья Бенуа по доброте сердечной и гостеприимству приютила ее у себя. Кроме того, в доме у них жила Валентина Павловна Семенова, в то время уже очень пожилой человек. Она происходила из некогда богатой купеческой семьи, все потеряла после войны, но смиренно переносила превратности судьбы.
Нина Максимовна при содействии Бенуа получила высшее образование, стала врачом. Впоследствии все, кто жил у Бенуа, стали ее пациентами.
Ольга Елисеевна училась в Академии художеств и свой талант посвятила иконописи. Все, кто подходит к Рижскому Свято-Троицкому Сергиеву монастырю, прикладываются к большой иконе Явления Богоматери Сергию Радонежскому работы Ольги Елисеевны Бенуа.
Ольга Елисеевна рассказывала, что во время ссылки она постоянно ощущала, что Господь ей помогал преодолеть превратности судьбы. По милости Божией ей поручали оформительские работы, а также она писала копии картин для лагерного начальства, что значительно облегчало ее положение и в лагере, и на поселении в Норильске. Как ни странно, но именно лагерный период она считала счастливым и самым творчески плодотворным.
Обострившаяся болезнь ног не позволила ей завершить учебу в Академии, но ни пережитое, ни болезнь не изменили ее мироощущения, ее отношения к окружающим.
Со мной Ольга Елисеевна занималась английским языком, им я увлеклась в пятом классе. Благодаря Ольге Елисеевне, по этому предмету я была лучшей в классе, участвовала в олимпиадах, а впоследствии поступила в Латвийский Университет на английское отделение факультета иностранных языков. И сегодня в работе мне помогают знания, основу которых заложила Ольга Елисеевна.
Вот наиболее яркие эпизоды в общении с семьей Бенуа, подаренные мне судьбой.
— Спасибо за беседу.
