Юрий АБЫЗОВ

Долгое время считалось, что о русской жизни Риги 20—30-х годов никто из современников не оставил свидетельств. Все либо погибли в тюрьмах и ссылках, либо затерялись в широком зарубежном мире и уже думать не хотят о захлопнувшемся мирке, из которого они чудом вырвались.
Правда, не так давно «Даугава» печатала отрывки из романа Ирины Сабуровой «Корабли Старого Города», где в беллетризированной форме воссоздается атмосфера той жизни и угадываются (но только угадываются!) реальные лица. Но непосредственные воспоминания очевидцев, с реальными именами, фактами, сюжетами, неужели их не было?
Почти не было, если не считать рассеянных по зарубежным газетам и журналам некрологов и связанных с ними фрагментов воспоминаний, да еще книжечки в 140 страниц «На буреломе», вышедшей в 1971 году во Франкфурте-на-Майне и принадлежащей перу Г. Нео-Сильвестра. В ней наряду с эпизодами, относящимися к петербургской жизни, к трагедии Северо-Западной армии, событиям 1919 года на Псковщине, имеются страницы, касающиеся жизни в Риге.
Знакомому с рижской периодикой тех лет было известно, что псевдоним Нео-Сильвестр принадлежит Генриху Ивановичу Гроссену. И книга говорила о том, что автору удалось выбраться из-за железного занавеса, упавшего в 1940 году. Но где он сейчас и что с ним — было неизвестно.
И вот совсем недавно оказалось, что в Швейцарии живет сын Г. И. Гроссена — Лев Генрихович, в распоряжении которого имеются несколько тетрадей с записками отца о его жизни и преимущественно о жизни в Риге.
Копии этих записок Лев Генрихович любезно предоставил для публикации, приложив к ним редкие фотографии и различные биографические сведения об отце и всей семье. Таким образом биография И. Г. Гроссена теперь предстает в законченном виде.
Родился он 10 января 1881 г. в Сандомире в швейцарской семье, эмигрировавшей в Россию. Окончил Петербургский университет. Служил в уголовно-кассационном департаменте Сената. В 1915 г. началась служба в армии. Во время гражданской войны — зав. информационным отделом Северо-Западной армии генерала Юденича. Благодаря тому, что его жена Мария Ивановна Шулинская была родом из Риги, семья получила законную возможность выехать в Латвию. Здесь Г.И.Гроссен редактировал газету «Рижский курьер», потом работал в газете «Вечернее время» и наконец в газете «Слово». После закрытия последней расстается с журналистикой и с 1929 по 1940 год работает школьным преподавателем.
В начале 1941 г. благодаря документам о швейцарском гражданстве смог уехать в Германию, а оттуда в Швейцарию, где и писал эти воспоминания.
Умер Г. И. Гроссен 7 мая 1974 г. в Женеве.
Всего воспоминания составляют 6 больших тетрадей, и основной корпус их — 3, 4 и 5-я тетради — посвящен Риге.
Г.И.Гроссен не был ни литератором, ни историком, ни политиком. Журналистская, педагогическая, общественная деятельность давала ему возможность встречаться со многими людьми (хотя чаще всего мимолетно), быть свидетелем разных событий. И воспоминания его представляют вереницу имен, портретов, эпизодов, порой сбивчивых, порой повторяющихся, но в целом являющих калейдоскоп рижской жизни 20—30-х годов.
Необходимо иметь в виду, что писал он свои воспоминания сразу в тетради, начисто, руководствуясь исключительно памятью, не прибегая к справочным материалам, не перечитывая и не исправляя. Поэтому здесь встречаются описки, оговорки, неточности, впрочем легко устранимые и исправимые. В свою очередь примечания, вызванные этим, дают возможность привести дополнительные сведения о том времени и его людях.
Записки не мыслились законченной рукописью будущей книги, это семейная хроника и ностальгическая оглядка на прожитое. Угроза высылки в Сибирь, Германия страшных лет войны и наконец тихая, мирная Швейцария помогли оттенить жизнь в Риге, сделать ее выпуклой, и оказалось, что Рига — это то, что стало уже родным и близким, что в ней прошли самые активные и цветущие годы, что балтийская природа куда ближе душе автора, чем живописные пейзажи Швейцарии.
Наверняка кто-то из читателей преклонных лет, помнящий ту жизнь, с чем-то не согласится, так как он видел многое другими глазами. Особенно готовы будут вступить в полемику приверженцы Карла Ульманиса.
Но тут уместно привести стихотворные строки Гроссена, написанные им по случаю приема у представителя Латвии в Женеве (неофициального) г-на Скреберса 18 ноября 1954 г., начинавшиеся так:

Из всех балтийских городов Красивей Риги я не знаю!

и кончавшиеся:

С молитвой к Богу я взываю

Свободу Латвии вернуть! ..

Печатаются воспоминания без значительных изменений. Сокращения делаются лишь в тех случаях, когда приводятся общеизвестные факты, относящиеся к 1939—40 гг., и при наличии повторов.

«Даугава» выражает Л.Г.Гроссену свою глубокую признательность за предоставленные материалы.
«Записки» Г. Гроссена подготовил к публикации и снабдил примечаниями Ю. Абызов.