Решение украсить центр памятником Петру I Рижская дума приняла в 1908 году. В ознаменование 200–летие вхождения города в состав Российской империи. Был образован комитет по созданию памятника, первое заседание прошло 20 декабря. А 12 января 1909 года объявили международный конкурс. В жюри вошли ведущие скульпторы России, Лифляндии, Германии. Возглавил комиссию ректор Петербургской академии художеств Владимир Беклемешев, вошли в нее скульптор Матвей Чижов, профессор Рихард Диц из Дрездена, рижский архитектор Вильгельм Бокслаф, представитель российско–балтийского общества исследователей истории барон Герман Брунинг.

Сколько сегодня присылают проектов на конкурсы скульптур в Риге? Десять, двадцать? Впрочем, на них все равно побеждают «наши». О результатах каждый может судить сам. Достаточно посмотреть на обелиск Калпаку, Улманису. Тогда прислали немыслимое по сегодняшним меркам количество проектов — 58! Что двигало авторами? Вряд ли гонорар — он был не самый большой. Первое место — 1500 рублей, второе — 1000, третье — 500. Но каждому хотелось, чтобы именно его монумент украсил центр одного из ведущих городов России, а имя вошло в историю Риги.

Огласили результаты. Победил Александр Бауман из Петербурга, второе и третье места заняли берлинцы — Франц Притель и Вильгельм Вандшнейдер. Но победа еще ни о чем не говорила. После вердикта профессионалов гипсовые проекты «пошли в народ» — их выставили в Рижском городском художественном музее. Лишь после этого окончательно назвали автора будущего памятника. И стал им малоизвестный Густав Шмидт–Кассель из Германии. «Молодой, подающий надежды скульптор, у которого пока немного заказов», — честно информировал комиссию Дрезденский художественный музей. Однако это не повлияло на окончательное решение.

Еще одно отличие от нынешних конкурсов. На стадиях обсуждения сметы нередко раздуваются. Вспомним эпопею с памятником Константину Чаксте, который так и не появился. В случае с Петром комиссия исходила и из сметы — не более 50 тысяч рублей. Большую часть средств собрали на пожертвования.

Среди лучших проектов не было и скульптуры Августа Фольца — ведущего в то время рижского мастера. Но если работу Шмидта–Касселя отметили еще на первом этапе — была в пятерке, то Фольца не оценили ни эксперты, ни зрители. Его проект назвали тяжеловесным, статичным, «типично немецким». Царь стоит: в одной руке плащ, другой опирается на меч. Небольшая фигура диссонирует с массивным постаментом с многочисленными украшениями.
И все же автор рижской «Нимфы» тоже приложил руку к монументу, открывшемуся в Риге 4 июля 1910 года. В его мастерской изготовили обрамление вокруг памятника — бордюры со ступеньками. Их соорудили из красного гранита. В архивах сохранилась смета: 4642 рубля 50 копеек. А Шмидт–Кассель часть своего гонорара отдал соотечественнику — берлинскому архитектору Калу Ремерту, поработавшему над основанием памятника. Обратился победитель в комитет и с просьбой увековечить вклад Фольца и Ремерта: выбить в основании памятника не только его имя, но и их. Просьбу оставили без ответа. По–моему, вполне справедливо.

Много воды утекло с тех пор, а лучший монумент дореволюционной Риги, построенный на народные деньги и выбранный народом, мы вынуждены искать сегодня на задворках города. Шляпу снимаю перед Евгением Гомбергом, но не настало ли время открыть Петра I?