Авторы

Юрий Абызов
Виктор Авотиньш
Юрий Алексеев
Юлия Александрова
Мая Алтементе
Татьяна Амосова
Татьяна Андрианова
Анна Аркатова, Валерий Блюменкранц
П. Архипов
Татьяна Аршавская
Михаил Афремович
Василий Барановский
Вера Бартошевская
Всеволод Биркенфельд
Марина Блументаль
Валерий Блюменкранц
Александр Богданов
Надежда Бойко (Россия)
Катерина Борщова
Мария Булгакова
Ираида Бундина (Россия)
Янис Ванагс
Игорь Ватолин
Тамара Величковская
Тамара Вересова (Россия)
Светлана Видякина
Светлана Видякина, Леонид Ленц
Винтра Вилцане
Татьяна Власова
Владимир Волков
Валерий Вольт
Константин Гайворонский
Гарри Гайлит
Константин Гайворонский, Павел Кириллов
Ефим Гаммер (Израиль)
Александр Гапоненко
Анжела Гаспарян
Алла Гдалина
Елена Гедьюне
Александр Генис (США)
Андрей Германис
Андрей Герич (США)
Александр Гильман
Андрей Голиков
Борис Голубев
Юрий Голубев
Антон Городницкий
Виктор Грецов
Виктор Грибков-Майский (Россия)
Генрих Гроссен (Швейцария)
Анна Груздева
Борис Грундульс
Александр Гурин
Виктор Гущин
Владимир Дедков
Надежда Дёмина
Оксана Дементьева
Таисия Джолли (США)
Илья Дименштейн
Роальд Добровенский
Оксана Донич
Ольга Дорофеева
Ирина Евсикова (США)
Евгения Жиглевич (США)
Людмила Жилвинская
Юрий Жолкевич
Ксения Загоровская
Евгения Зайцева
Игорь Закке
Татьяна Зандерсон
Борис Инфантьев
Владимир Иванов
Александр Ивановский
Алексей Ивлев
Надежда Ильянок
Алексей Ионов (США)
Николай Кабанов
Константин Казаков
Имант Калниньш
Ирина Карклиня-Гофт
Ария Карпова
Валерий Карпушкин
Людмила Кёлер (США)
Тина Кемпеле
Евгений Климов (Канада)
Светлана Ковальчук
Юлия Козлова
Татьяна Колосова
Андрей Колесников (Россия)
Марина Костенецкая, Георг Стражнов
Марина Костенецкая
Нина Лапидус
Расма Лаце
Наталья Лебедева
Димитрий Левицкий (США)
Натан Левин (Россия)
Ираида Легкая (США)
Фантин Лоюк
Сергей Мазур
Александр Малнач
Дмитрий Март
Рута Марьяш
Рута Марьяш, Эдуард Айварс
Игорь Мейден
Агнесе Мейре
Маргарита Миллер
Владимир Мирский
Мирослав Митрофанов
Марина Михайлец
Денис Mицкевич (США)
Кирилл Мункевич
Николай Никулин
Тамара Никифорова
Сергей Николаев
Виктор Новиков
Людмила Нукневич
Константин Обозный
Григорий Островский
Ина Ошкая
Ина Ошкая, Элина Чуянова
Татьяна Павеле
Ольга Павук
Вера Панченко
Наталия Пассит (Литва)
Олег Пелевин
Галина Петрова-Матиса
Валентина Петрова, Валерий Потапов
Гунар Пиесис
Пётр Пильский
Виктор Подлубный
Ростислав Полчанинов (США)
Анастасия Преображенская
А. Преображенская, А. Одинцова
Людмила Прибыльская
Артур Приедитис
Валентина Прудникова
Борис Равдин
Анатолий Ракитянский
Глеб Рар (ФРГ)
Владимир Решетов
Анжела Ржищева
Валерий Ройтман
Яна Рубинчик
Ксения Рудзите, Инна Перконе
Ирина Сабурова (ФРГ)
Елена Савина (Покровская)
Кристина Садовская
Маргарита Салтупе
Валерий Самохвалов
Сергей Сахаров
Наталья Севидова
Андрей Седых (США)
Валерий Сергеев (Россия)
Сергей Сидяков
Наталия Синайская (Бельгия)
Валентина Синкевич (США)
Елена Слюсарева
Григорий Смирин
Кирилл Соклаков
Георг Стражнов
Георг Стражнов, Ирина Погребицкая
Александр Стрижёв (Россия)
Татьяна Сута
Георгий Тайлов
Никанор Трубецкой
Альфред Тульчинский (США)
Лидия Тынянова
Сергей Тыщенко
Павел Тюрин
Михаил Тюрин
Нил Ушаков
Татьяна Фейгмане
Надежда Фелдман-Кравченок
Людмила Флам (США)
Лазарь Флейшман (США)
Елена Францман
Владимир Френкель (Израиль)
Светлана Хаенко
Инна Харланова
Георгий Целмс (Россия)
Сергей Цоя
Ирина Чайковская
Алексей Чертков
Евграф Чешихин
Сергей Чухин
Элина Чуянова
Андрей Шаврей
Николай Шалин
Владимир Шестаков
Валдемар Эйхенбаум
Абик Элкин
Фёдор Эрн
Александра Яковлева

Уникальная фотография

Архиепископ Иоанн  Поммер в Даугавпилсском соборе св. Алекандра Невского

Архиепископ Иоанн Поммер в Даугавпилсском соборе св. Алекандра Невского

Вперед, в прошлое!

Александр Гурин

В Старой Риги ныне находятся штаб-квартиры многих властных структур. И, как ни парадоксально, один из «русских» экскурсионных маршрутов по Вецриге может быть посвящен именно им. С рассказом о том, какие права благодаря этим структурам имели русские Латвии в 20-30-е годы прошлого века. По-сути, речь пойдет о том, за что сегодня бы могли бороться латвийские русские. Ведь в 1991 году народ разделили на граждан и неграждан на основе тезиса: «Мы не создаем новое государство, а лишь восстанавливаем Латвийскую Республику». Значит можно говорить: «Верните, то что было, требуем восстановить подлинную Латвийскую Республику, а не создавать какую-то фальшивку!»

Клиент всегда прав!

Эта экскурсия по Старой Риге могла бы начаться у здания Банка Латвии на Валдемара, 2а. Здание было построено в январе 1905 года для филиала российского Государственного банка и является одним из последних творений талантливого латышского архитектора Августа Рейнберга. Что любопытно, в красивом и функциональном здании банка имелись не только операционные залы, но и, к примеру, квартиры для банковских служащих.

Здание выглядело столь респектабельно, что в 1919 году сюда вселилось правительство нового государства – Латвийской Республики. Но в 1922 году в доме нашлось место и для Банка Латвии. Здесь совершались банковские операции, заседали правление, совет банка. Казалось бы, между банковской и языковой политикой в стране не может быть никакой связи. Но, представьте себе, банк влиял на употребление языков в Латвии. Вот лишь один пример. В январе 1933 года высший орган управления Банком Латвии – совет – собрался на весьма поучительное заседание. Обсуждался вопрос, в какой мере клиенты банков обязаны использовать латышский в финансовых документах. Дело в том, что незадолго до заседания совета правительство наконец-то приняло правила о государственном языке. Возник вопрос, а действителен ли теперь вексель, оформленный на немецком? Правление банка спрашивало у совета: принимать ли к учету вексель, написанный на русском или немецком языках, где в качестве места платежа указаны Митау или Двинск. Ведь раз юридически существует Даугавпилс, а не Двинск то должник может попытаться не платить, под предлогом, что города Двинска не существует. (Получается, что правление банка Латвии беспокоило отнюдь не использование негосударственного языка в делопроизводстве, а лишь соблюдение прав кредитора!).

И что же решил совет? Он отметил, что банк отвечает за финансово-хозяйственную, а не какую-то иную политику, что банк не желает предъявлять к своим клиентам серьезных требований. Мол, пусть оформляют документы на том языке, на каком клиентам приятно это делать.

Языковые свободы

Как уже говорилось, в здании Банка Латвии в 20-е годы ХХ столетия находился и кабинет министров. Какую языковую политику проводили латвийские правительства в 20-е годы прошлого столетия. Да никакую, что русских вполне устраивало. Первые правила о государственном языке правительство приняло, лишь в 1932 году. Это были удивительные, с позиций сегодняшнего опыта, правила: они не вообще регулировали язык делопроизводства на частных предприятиях. А удельный вес предприятий государства и самоуправления был в то время очень мал. А вот еще одна статья языковых правил: «На собраниях, в торговом сообщении, при отправлении культа, в прессе, в книжном издательстве, в учебных и воспитательных заведениях в рамках существующих законов может свободно использоваться любой другой язык».

Да, о чем говорить, если в конце 20-х годов прошлого века даже заместителем министра могли утвердить политика, вовсе не говорящего по-латышски. Но об этом лучше рассказать у здания Сейма

 Русская речь с трибуны Сейма

От Банка Латвии наша экскурсия направляется на улицу Екаба – к зданию латвийского парламента. Построено оно было в 1867 году по проекту Роберта Пфлуга и Яниса Бауманиса как Дом лифляндского рыцарства. То есть, для собраний лифляндского дворянства. После образования Латвийской Республики здание передано латвийскому парламенту.

...1928 год. Страна готовилась отметить десятилетие независимости, а в Сейме разгорелись необычные дебаты: может ли стать заместителем министра депутат парламента, не знающий латышского. Речь шла о русском претенденте на пост товарища (заместителя) министра земледелия Леонтии Шполянском. Многие правые и центристы были «за», левые – против. Причем мнения депутатов зависели от их политической позиции, а не от отношения к национальному вопросу. Что примечательно, сначала ораторы использовали в доказательство своей правоты аргумент, не имеющие никакого отношения к языкознанию.. И лишь когда все иные доводы оказались исчерпаны, депутат Линдиньш отметил: «Да этот Шполянский не знает латышского языка!». Ему ответил латыш, депутат Сейма, глава латвийской православной церкви архиепископ Иоанн Поммер: «Со своими избирателями он может говорить и по-русски». Линдиньш нашел еще один аргумент:

 - Нельзя допустить, чтобы всем чиновникам Министерства земледелия вменялась обязанность знать русский язык, чтобы объясняться с господином Шполянским». Православный архиепископ воззвал к здравому смыслу:

- Они же все знают русский язык.

Отметим, что сам Леонтий Шполянский к тому времени уже был депутатом Сейма. Как же он мог работать в латвийском парламенте, не зная латышского? Очень просто. В то время выступать с трибуны Сейма можно было не только на латышском языке, но и на русском или немецком.

Перед тем, как покинуть улицу Екаба, экскурсантам стоит рассказать о политике демократической Латвии в сфере образования в 20-е годы ХХ столетия. Во-первых, закон гарантировал обучение в школе на языках национальных меньшинств. И даже после улмансовского переворота в 1934 году никому и в голову не приходила мысль ввести в русских гимназиях пропорцию 40 на 60. В университете обучение велось на латышском. Но все студенты должны были платить за учебу. А частный вуз – Русские университетские курсы – по воле депутатов Сейма получал дотации от государства. В результате, русские и латышские студенты по многим специальностям имели равные возможности для обучения на родном языке.

И последний факт. В 1932 году правовая комиссия Сейма обсуждала, можно ли вывешивать предвыборные плакаты на негосударственном языке без перевода на латышский. Большинством голосов парламентарии решили – пусть партии вывешивают плакаты на том языке, на каком хотят.

Директор? Им и останешься!

Далее экскурсия направляется на Ратушную площадь, к рижской мэрии. Первая ратуша в Риге была построена в Риге в 13-м веке, предположительно, в районе улиц Тиргоню и Шкюню. В 14-м столетии ее перенесли на рыночную площадь, которая, в результате, стала Ратушной. Дом был небольшим, всего из 6 комнат. Такая Ратуша в 18-м веке уже не отвечала потребностям города. Ее снесли, а новую построили в 1765 году по проекту подполковника-инженера российской армии Иоганна фон Эттингера. Здание неоднократно перестраивалось, а во время Великой Отечественной войны было разрушено и-за боевых действий. В начале ХХI века было построено новое здание мэрии – по внешнему виду – копия прежней Ратуши.

Нас, однако, в первую очередь интересуют, как относилась Рижская дума и ее исполнительный орган- городская управа - в 20-30-е годы к «русским» вопросам. Отметим, что дума была в этом отношении весьма и весьма либеральна. Чтобы не перегружать экскурсантов информацией можно привести лишь один пример. В январе 1923 года в управе решался вопрос, как быть с директорами школ, которые не знают латышского языка. Управа решила: не следует увольнять директоров или заведующих городских школ национальных меньшинств за незнание латышского языка, однако, в каждом учебном заведении должен быть один работник, владеющий латышским.